Статус священнослужителя
Белорусской Православной Церкви
по законодательству Республики Беларусь
Н.И. Болоховский, С.А. Синкевич
(Статья была опубликована в Минских епархиальных ведомостях
№4 за 2004г. и №1 за 2005 г.)
Основной принцип построения отношений Церкви с государством содержится в словах Главы и Основателя Церкви Господа нашего Иисуса Христа: «Отдавайте Кесарево Кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22, 21). В соответствии с этим наука Церковное право делится на две части: право, регулирующее внутреннюю жизнь Церкви, и право, определяющее положение Церкви в государстве и обществе. В первом случае предметом права являются церковные каноны, изданные законодательными институтами Церкви и связанные с вопросами вероучения, нравоучения, богопочитания и внутренней дисциплиной «дома Божья» (Евр. 3, 2-3). Во втором – это государственные законы, регламентирующие жизнь Церкви как общественной организации. Таким образом, наряду с собственно церковным законодательством, источником права Белорусской Православной Церкви является и государственное законодательство по религиозным вопросам.
Темой настоящей статьи является не все религиозное законодательство{1} Республики Беларусь, а лишь узкая его область, определяющая правовой статус служителей Белорусской Православной Церкви{2} , а также отличия в правах и обязанностях священнослужителей – предоставляемых в связи с их статусом и закрепленных в различных отраслях права Республики Беларусь – по сравнению с иными гражданами.
1. Со времени правления Константина Великого, первого императора-христианина Римской империи, священнослужители Православной Церкви начали приобретать привилегированное положение в государственном законодательстве. Вскоре после обнародования Медиоланского эдикта (313 г.) издаются первые законы об имущественном иммунитете духовенства (31 октября 313 г. и 319 г.), а в 330 г. они распространяются на чтецов и иподиаконов. В результате этого служители Церкви освобождались от всех личных налогов и повинностей «дабы тем успешнее и свободнее могли посвятить себя божественной службе»{3} . В дальнейшем правотворчество христианских императоров продолжилось в этом же направлении, и преимущества духовенства облеклись в целый ряд юридических привилегий. Главным образом, они относились к области финансового права и суда, создавая для духовенства иммунитет. По своему статусу духовенство было изъято из общего порядка обложения государственными тягостями и из общего порядка подсудности. Данные меры, по замыслу законодателя, должны были способствовать клиру всецело отдавать себя своему служению, а не отвлекаться от священных обязанностей другими занятиями. Кроме того, этими привилегиями императоры хотели поднять авторитет клириков в обществе.
Духовенство в Римской империи было освобождено от всех обременительных личных повинностей в пользу государства и города (munera personalia). К ним относились: воинская обязанность, обязанность опеки и попечительства по отношению к посторонним лицам, духовные лица не могли быть ходатаями по чужим делам, поручителями, управителями домов или поместий. Христианский клирик не мог быть и сборщиком податей, потому что городская и государственная служба не совместима с пастырским служением. Священнослужители в Римской империи также были свободны от всех чрезвычайных налогов и повинностей (munera extraordinaria), происходивших из личного положения подданных и из права поземельной собственности. Например, священнослужители Церкви освобождались от обязанности продовольствовать войска во время войны и нести так называемые munera sordida (исправление дорог, мостов, очищение клоак и др.). Что касается налогообложения личного недвижимого имущества клириков, то они платили их наряду с другими гражданами до принятия особого закона императора Мануила Комнина (XII в.), по которому священнослужители были освобождены от этой обязанности.
2. Новшества, произошедшие в римском праве относительно прав и привилегий священников в области налогообложения и имущественного права, одновременно затронули и сферу судебного производства. В 321 г. Константин Великий предоставляет право епископам быть третейскими судьями (audientia episcopalis). Их решения считались окончательными и безаппеляционными. По словам профессора В.В. Болотова, эта привилегия «состояла в том, что Константин позволил перенесение дела гражданского ведомства на третейский суд епископа: когда обе тяжущиеся стороны убеждались, что их дело легче может быть решено на третейском суде, то обращались к суду епископа. В высшей степени важно в данном случае одно обстоятельство. Формы епископского суда были значительно упрощенные, обряд судоговорения был прост, litis denuntiatio отменялось. Формальное судопроизводство было для тяжущихся истинным капканом: стоило только пропустить срок – и лицо теряло права на ведение дела. Епископский суд был сравнительно скор»{4} .
В 331 г. император Константин предоставил епископам право производить формальное судопроизводство, т.е. уравнял в юридических последствиях церковный суд и гражданский. «Теперь дело, начатое перед гражданским судом, можно было перенести на суд епископа во всякое время, даже и тогда, когда судья совещался уже относительно приговора, и, кроме того, если бы этого пожелала только одна из тяжущихся сторон, а не обе, как в 321 году»{5} .
В дальнейшем епископский суд был ограничен кругом дел, касавшихся интересов Церкви и духовенства. Это было вызвано тем, что многие святители (например – свт. Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский, блж. Августин, епископ Иппонский) жаловались на то, что судебные тяжбы по гражданским делам отвлекают их от пастырской деятельности.
Духовенство пользовалось некоторыми привилегиями в гражданском и уголовном процессах. Так, закон гласил, что епископ не обязан участвовать в суде ad testimonium dicendum. Пресвитеры, по тому же закону, обязаны были давать свидетельские показания во время судебного производства, но они не должны подвергаться пыткам. Диаконы не освобождались от пыток{6} .
Государственные законы четко определяли круг лиц могущих поступать в церковный клир.
Законы, регулировавшие правовое положение священнослужителей в Римской империи, почти без изменений перешли в законодательства большинства европейских государств, в том числе и на русскую землю. Римские законы, определявшие положение Церкви и ее служителей в государстве, помещались в славянских Кормчих и имели de jure и de facto юридическую силу до времени правления Петра I (Романова).
Признание со стороны государства особенных прав и оказание знаков уважения лицам облеченным священническим саном зависит от того положения, какое занимает Церковь в государстве.
3. Принято различать следующие иммунитеты и привилегии священнослужителей в гражданско-правовой сфере{7} :
1) Личная неприкосновенность (privilegium canonis). Законодательство Римской империи, а затем и европейских стран, рассматривали личное оскорбление, нанесенное духовному лицу во время богослужения, а также оскорбление православного священника словом или действием с целью оказать неуважение к Церкви как преступление квалифицированное. Другими словами, это оскорбление ставилось на один уровень с таким же оскорблением, нанесенным государственному служащему при исполнении им своих служебных обязанностей (Уложение о наказаниях; ст. 210-218).
2) Судебная привилегия (privilegium fori). Эта привилегия присутствовала в законодательстве всех государств Европы, в том числе Российской империи. Она состояла в том, что священнослужители признавались подсудными исключительно церковному суду во всех делах, как из области гражданского права, так и уголовного. Только в случае совершения ими особенно тяжкого преступления, за которое в светских законах определялось суровое наказание, преступник предварительно лишался духовного сана и затем передавался для совершения над ним уголовного наказания в руки светской власти. В наши дни члены клира подлежат церковному судопроизводству лишь по проступкам и преступлениям против обязанностей их звания.
3) Освобождение от некоторых податей и повинностей (privilegium immunitatis). В основе этой привилегии лежит мнение, что служение Церкви и людям требует полной самоотдачи и личной жертвенности священнослужителей. Лица, состоящие в клире, не могут одновременно находиться на государственной службе, не могут также нести государственное «тягло». Поэтому было бы несправедливым жестом со сторонны государства и общества, если они себя считает христианскими, предъявлять к духовенству такие же требования, которые несовместимы с их церковным назначением и служением. В силу этого воззрения в дореволюционной России privilegium immunitatis состояла в освобождении духовенства: а) от воинской повинности (Устав о воинской повинности 1886 г., ст. 62, п. 1 и 2); б) от исполнения обязанностей присяжных заседателей (Судебный устав, ч. III, ст. 85, п. 1); в) от военного постоя, земских сборов и городских повинностей; г) от всех личных податей (Закон о состояниях, ст. 373).
4) Преимущество чести (privilegium honoris). Данная привилегия состоит в том, что в законодательном поле священнослужители облекались особыми знаками уважения. Например, признание за священнослужителями Церкви характера государственных служащих или вообще уравнение церковно-иерархических степеней со светскими чинами. В России до 1917 г. священнослужители и их дети пользовались правами личных дворян, а церковнослужители с детьми – правами почетных граждан. Эта привилегия была распространена не только в Российской империи, но и во всех странах Европы. В некоторых она присутствует до сих пор (Великобритания, Греция, Дания, Норвегия, Финляндия, Швеция и др.).
Называют еще пятое преимущество духовенства – привилегия посильной ответственности по судебным взысканиям (privilegium competentiae). Она состояла в том, что имущество клириков, составляющее их материальное обеспечение, не могло быть взыскано за долги. Надо сказать, что данная правовая норма содержалась в законах ряда европейских стран. Законодательство же Российской империи этой привилегии священнослужителей никогда не знало.
4. Согласно ст. 31 Конституции Республики Беларусь от 15 марта 1994 г. №2875-XII (с изменениями и дополнениями от 24 ноября 1996 г.), каждый имеет право самостоятельно определять свое отношение к религии, единолично или совместно с другими исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, выражать и распространять убеждения, связанные с отношением к религии, участвовать в отправлении религиозных культов, ритуалов, обрядов, не запрещенных законом.
Как показывает изучение понятия свободы совести, это – сложная конституционная правовая категория, состоящая из 10 взаимосвязанных структурных элементов{8} . К священнослужителям непосредственное отношение имеют, в частности, 2 таких элемента:
– право совершения религиозных обрядов (совершение богослужений);
– право пропаганды религии (проповедническое служение).
Для более полной реализации прав граждан на свободу совести ст. 31 Конституции Республики Беларусь предусматривает возможность создания религиозных организаций. Понятие религиозной организации подразумевает наличие ее внутренней (институциональной) структуры и установившейся иерархии ее членов.
5. Статус священнослужителя базируется на основополагающих международно-правовых актах. Так, содержание свободы мысли, совести и религии, раскрытое в ст. 18 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г.; ст. 18 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.; ст. 6 Международной декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений от 25 ноября 1981 г., и других международных актах, включает в себя, в частности, следующие свободы:
– свободу отправлять культы или выполнять религиозные и ритуальные обряды;
– свободу организовываться в соответствии со своей собственной иерархической и институционной структурой;
– свободу религиозных организаций в выборе, назначении и замене своего персонала согласно своим соответствующим требованиям и стандартам;
– свободу религиозных организаций в подготовке религиозного персонала в учебных заведениях.
Все эти международные нормы (два последних международных акта обязательны для исполнения на территории Республики Беларусь) оказывают непосредственное влияние на определение понятия священнослужителя и наделение его соответствующим объемом прав и обязанностей.
6. В соответствии с п. 8 ст. 3 Закона Республики Беларусь от 17 декабря 1992 г. №2054-XII «О свободе совести и религиозных организациях» (в редакции Закона Республики Беларусь от 31 октября 2002 г. №137-З), под священнослужителем понимается лицо, уполномоченное соответствующим религиозным объединением на духовническое, пастырское, проповедническое служение. Следует указать, что кроме этих функций (духовническое, пастырское, проповедническое служение) священнослужителям предоставляется право совершать богослужения (совершение богослужений - отличительный признак религиозной организации) (п. 3 ст. 3 Закона).
Полагаем необходимым также отметить, что лицо должно быть уполномочено на соответствующее служение не любой религиозной организацией, а лишь религиозным объединением, т.е. объединением религиозных общин единого вероисповедания, созданным для совместного удовлетворения религиозных потребностей их участников (ч. 1 ст. 15 Закона).
В настоящее время в качестве религиозных объединений зарегистрированы Белорусский Экзархат Московского Патриархата и 10 епархий Экзархата. Таким образом, лишь лицо, уполномоченное одним из 11 указанных религиозных объединений, приобретает закрепленный в Законе статус священнослужителя.
Норму п. 8 ст. 3 Закона «О свободе совести и религиозных организациях» следует понимать таким образом, что священнослужителем может быть любое лицо, а не только участник уполномочивающего его религиозного объединения.
7. С точки зрения внутреннего права Русской Православной Церкви, священнослужителями являются лица, наделенные в соответствии с нормами церковного (канонического) права властными полномочиями и составляющие в своей совокупности священную и правительственную церковную иерархию{9} . Таким образом, как мы видим, понятия священнослужителя, определенные Законом Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях» и каноническим правом Русской Православной Церкви, по своему содержанию весьма схожи.
Каноническим правом Русской Православной Церкви предусмотрен и ряд требований к кандидатам в священнослужители. В общем виде можно говорить о{10} :
– требованиях к физическому состоянию лица (например, мужской пол, достижение определенного возраста, отсутствие физических недостатков, препятствующих священнослужению и др.);
– требованиях к духовному состоянию лица (необходимые нравственные качества, глубокая и строго православная вера, достаточная богословская подготовка и др.);
– требованиях социального характера (единобрачие, отсутствие обязанностей перед государством, которые несовместимы со священнослужением; «добрая репутация» и др.).
Основанием для приобретения статуса священнослужителя является особый юридический факт, предусмотренный каноническим правом Русской Православной Церкви, – совершение над данным лицом Таинства Хиротонии.
Что же касается законодательства Республики Беларусь, то оно кроме требований, предусмотренных п. 8 ст. 3 Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях», никаких иных требований к священнослужителям не предъявляет (два исключения из этого положения: одно касается гражданства священнослужителя-руководителя религиозной организации, второе – необходимости наличия богословского образования у иностранного священнослужителя, приглашаемого в Республику Беларусь в целях занятия им религиозной деятельностью): ни возрастной ценз, ни пол священнослужителя, ни требования к образовательному уровню или опыту работы, ни иные требования не установлены. Не предусмотрен также порядок наделения и лишения полномочий священнослужителей. Все эти вопросы разрешаются соответствующим религиозным объединением, уполномочивающим священнослужителя на служение.
8. Для священнослужителей законодательство Республики Беларусь не предусматривает и никаких ограничений в занятии каким-либо дополнительным видом деятельности (т.е., с точки зрения государственного законодательства, священнослужитель может также осуществлять предпринимательскую деятельность, выполнять иную оплачиваемую работу, например, преподавательскую или научно-исследовательскую; участвовать в выборах представительных органов власти).
В то же время, каноны Русской Православной Церкви содержат ряд ограничений: так, священнослужителям запрещено участвовать в выборах любых органов представительной власти стран СНГ и Балтии, как на общегосударственном, так и на местном уровне (Ап. 6, 81, VII Всел. 10; Oпределение Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 1994 г. (29 ноября – 2 декабря){11} и Oпределение Священного Синода Русской Православной Церкви от 8 октября 1993 г.{12} ); священнослужителям запрещено заниматься ростовщичеством, торговлей, брать на себя поручительство по частным делам (Лаод. 4; Карф. 18), принимать на себя опеку над малолетними (IV Всел. 3) и т.д.
Повторим, однако, что указанные нормы канонического права являются нормами внутреннего права Русской Православной Церкви.
9. Согласно ч. 1 ст. 13 и п. 11 ст. 3 Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях», в религиозные организации (религиозные общины и объединения) могут быть объединены как граждане Республики Беларусь, так и иностранные граждане и лица без гражданства, постоянно проживающие на территории Республики Беларусь. Закон предусматривает лишь одно исключение – руководителем религиозной организации может быть только гражданин Республики Беларусь (ч. 3 ст. 13){13} . В то же время, согласно каноническому праву Русской Православной Церкви, руководителем религиозной организации может быть лицо, поставленное на это служение церковной иерархией, независимо от его гражданства.
Таким образом, священнослужителем – не руководителем религиозной организации (т.е. не главой одной из 10 епархий или Белорусского Экзархата, а также не главой общины-прихода) может быть лицо, как обладающее любым гражданством, так и не обладающее никаким. Во всех других случаях священнослужители – иностранные граждане и лица без гражданства, постоянно проживающие на территории Республики Беларусь, имеют права и обязанности идентичные таковым граждан Республики Беларусь (ст. 11 Конституции Республики Беларусь и ч. 1 ст. 3 Закона Республики Беларусь от 3 июня 1993 г. №2339-XII «О правовом положении иностранных граждан и лиц без гражданства в Республике Беларусь»).
10. Согласно чч. 2 и 3 Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях», религиозные объединения имеют право приглашать в Республику Беларусь иностранных граждан и лиц без гражданства (в том числе, священнослужителей) в целях занятия религиозной деятельностью (в том числе, совершения богослужений) в соответствующих религиозных объединениях.
Постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 23 февраля 1999 г. №280 было утверждено Положение о порядке приглашения в Республику Беларусь иностранных священнослужителей и их деятельности на территории Республики Беларусь.
11. В соответствии со ст. 34 Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях», трудовые отношения между религиозной организацией и священнослужителями основываются на трудовом договоре (а также на коллективном договоре и соглашении – если они приняты). В соответствии с этими источниками устанавливаются условия труда, формы, система и размеры его оплаты.
Данная норма воспроизведена в п. 61 типового Устава епархии Белорусской Православной Церкви{14} . Это свидетельствует о том, что религиозные организации Белорусской Православной Церкви, участвуя в трудовых отношениях со своими работниками (в том числе, священнослужителями), в полной мере учитывают соответствующие нормы Трудового кодекса Республики Беларусь от 26 июля 1999 г. №296-З и иного законодательства о труде Республики Беларусь.
Согласно п. 34 Устава Республиканского религиозного объединения «Белорусская Православная Церковь» («Белорусский Экзархат Московского Патриархата»), зарегистрированного 28 февраля 2003 г. Комитетом по делам религий и национальностей при Совете Министров Республики Беларусь{15} и п. 62 типового Устава епархии Белорусской Православной Церкви, священнослужители Белорусской Православной Церкви обязаны соблюдать правила внутреннего распорядка, составленные на основании Типовых правил внутреннего трудового распорядка, утвержденных постановлением Министерства труда Республики Беларусь от 5 апреля №46 и учитывающие особенности условий труда в православной религиозной организации.
12. Впервые право на государственное социальное страхование (в частности, на государственное пенсионное обеспечение) священнослужители Белорусской Православной Церкви получили лишь с 1 января 1993 г., т.е., с момента вступления в силу Закона Республики Беларусь от 17 апреля 1992 г. №1596-XII «О пенсионном обеспечении» (до этого пенсии священнослужителям выплачивались лишь самими религиозными организациями). При этом в трудовой стаж священнослужителей засчитывалось и время службы до 1 апреля 1992 г. независимо от уплаты страховых взносов в Фонд социальной защиты населения Республики Беларусь (постановление Верховного Совета Республики Беларусь от 17 апреля 1992 г. №1597-XII «О порядке введения в действие Закона Республики Беларусь «О пенсионном обеспечении»). Введение в законодательство Республики Беларусь указанных норм свидетельствовало об изменении отношения к Белорусской Православной Церкви со стороны государства, осуществлении отказа от старых стереотипов и смена приоритетов в этой сфере общественной жизни. Государство принципиально стало на путь гармонизации отношений с Церковью и сотрудничества на благо своих граждан.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 7 действующего Закона Республики Беларусь от 31 января 1995 г. №3563-XII «Об основах государственного социального страхования», граждане, работающие по трудовым договорам, а также работающие на основе участия в юридических лицах любых организационно-правовых форм, подлежат обязательному государственному социальному страхованию. Данная норма конкретизирована относительно священнослужителей в ч. 1 ст. 35 Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях», ч. 1 п. 33 Устава Белорусской Православной Церкви и п. 61 типового Устава епархии Белорусской Православной Церкви: граждане, работающие в религиозных организациях, а также священнослужители подлежат социальному обеспечению и обязательному государственному социальному страхованию.
В этих целях религиозные организации производят в Фонд социальной защиты населения Министерства труда и социальной защиты Республики Беларусь отчисления в порядке и размерах, установленных законодательством Республики Беларусь (в частности, Указом Президента Республики Беларусь от 5 июня 2000 г. №318 «О Фонде социальной защиты населения Министерства труда и социальной защиты»).
Таким образом, священнослужители обеспечиваются (ст. 10 Закона Республики Беларусь «Об основах государственного социального страхования» и ст. 5 Закона Республики Беларусь от 17 апреля 1992 г. №1596-XII «О пенсионном обеспечении»):
– пенсиями по возрасту, инвалидности, в случае потери кормильца, за выслугу лет;
– пособиями и компенсациями в связи с несчастными случаями на производстве и профессиональными заболеваниями;
– пособиями, связанными с рождением ребенка, уходом за ребенком до достижения им возраста трех лет;
– пособиями по болезни и временной нетрудоспособности, выплатами, связанными с санаторно-курортным лечением и оздоровлением;
– пособиями по безработице;
– пособиями на погребение.
13. Трудовым кодексом Республики Беларусь в ст. 224 предусматривалось обязательное социальное страхование работников от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. 30 июля 2003 г. Декретом Президента Республики Беларусь №18 «Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» было утверждено Положение о порядке и условиях проведения обязательного страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
В соответствии с указанным актом, с 1 января 2004 г. в Республике Беларусь был введен еще один вид обязательного страхования. Страхуют, в числе прочих, граждан, выполняющих работу на основании трудового договора (контракта), а также на основе участия в организациях любых организационно-правовых форм. Страхователями (т.е. субъектами, осуществляющими уплату страховых взносов) являются все юридические и физические лица, предоставляющие работу.
Таким образом, кроме указанных выше социальных выплат, священнослужителям гарантируется получение страховых выплат при повреждении здоровья, вызванного несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием{15} .
Кроме того, Белорусская Православная Церковь может образовывать аналогичные страховые фонды за счет своих средств (ч. 2 п. 33 Устава Белорусской Православной Церкви).
14. Любые доходы, получаемые в течение календарного года физическими лицами, работающими в религиозных организациях (включая священнослужителей), подлежат налогообложению в порядке и размерах, установленных Законом Республики Беларусь от 21 декабря 1991 г. №1327-XII «О подоходном налоге с физических лиц» (ч. 1 ст. 7) и сопутствующим законодательством (ч. 5 п. 16 Инструкции о порядке исчисления и уплаты подоходного налога с физических лиц, утвержденной постановлением Министерства по налогам и сборам Республики Беларусь от 20 февраля 2002 г. №16).
Налог исчисляется и удерживается ежемесячно юридическими лицами и предпринимателями, являющимися источниками выплаты дохода (в нашем случае – это религиозные организации) (ч. 1 ст. 8 Закона Республики Беларусь «О подоходном налоге с физических лиц»). В случаях же, предусмотренных ст. 18 Закона и гл. 18 Инструкции, священнослужитель обязан не позднее 1 марта следующего года представить в налоговый орган по месту регистрации в качестве налогоплательщика Республики Беларусь декларацию о совокупном годовом доходе за истекший календарный год.
Точно также – наравне с иными субъектами права – происходит налогообложение священнослужителей и другими видами налогов, установленными законодательством Республики Беларусь.
Таким образом, налоговое право Республики Беларусь не предусматривает никаких льгот для священнослужителей Белорусской Православной Церкви лишь на основе их статуса, и обложение налогами (в т.ч. подоходным) происходит по ставкам, одинаковым для всех физических лиц.
15. Определенные особенности правового статуса священнослужителей в процессуальных отраслях права были закреплены законодательством Республики Беларусь сравнительно недавно. Впервые это было сделано в 1992 г. в Законе Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях». Первоначальная редакция Закона в ч. 7 ст. 23 предусматривала, что разглашение тайны исповеди не допускается. Затем аналогичная норма была введена в Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 29 декабря 1960 г. частью 2 Закона Республики Беларусь от 26 июня 1996 г. №448-XIII «О внесении изменений и дополнений в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы Республики Беларусь».
Необходимость введения данных норм в законодательство Республики Беларусь была продиктована соображениями морально-этического порядка, а также тем, что сходные нормы уже давно известны законодательству большинства стран мира (институт тайны исповеди был предусмотрен, например, ст. 13 Закона РСФСР от 25 октября 1990 г. «О свободе вероисповедания», а также абз. 1 § 53 Уголовно-процессуального кодекса (Strafprozessordnung) ФРГ от 1 февраля 1877 г.).
В соответствии с п. 6 ч. 2 ст. 60 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь от 16 июля 1999 г. №295-З, не подлежит допросу в качестве свидетеля священнослужитель об обстоятельствах, ставших известными ему из исповеди. (П. 3 ч. 2 ст. 66 действовавшего ранее Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь от 29 декабря 1960 г. после внесения в него изменения содержал более широкую формулировку – «об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением религиозных обрядов»).
Аналогичную норму содержат п. 3 ст. 92 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь от 11 января 1999 г. №238-З и п. 2 ч. 7 ст. 72 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь от 15 декабря 1998 г. №219-З: священнослужители не могут свидетельствовать об обстоятельствах, сведения о которых они получили во время исповеди.
При сравнительном анализе данных норм можно сделать вывод, что все три нормативных акта указывают на невозможность священнослужителей быть свидетелями об указанных обстоятельствах в принципе – как по инициативе компетентных органов, так и в добровольном порядке. (Ст. 13 Закона РСФСР от 25 октября 1990 г. «О свободе вероисповеданий» прямо предусматривала невозможность добровольного раскрытия тайны исповеди: «Священнослужитель не может допрашиваться или давать объяснения (а не «понуждаться к даче объяснений» - Прим. авторов) кому бы то ни было по обстоятельствам, которые стали ему известны на исповеди граждан»).
16. В отличие от указанных кодексов, действующий Кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях от 6 декабря 1984 г. №4048-X не предусматривает возможности отказа священнослужителя от дачи свидетельских показаний по каким-либо категориям дел об административных правонарушениях, что, несомненно, является существенным недостатком данного акта. Ситуация будет исправлена с принятием нового Процессуально-исполнительного кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях, проект которого внесен Президентом Республики Беларусь{16} . П. 4 ч. 2 ст. 36 проекта указанного Кодекса предусматривает классическое положение: «свидетелем не может быть … священнослужитель — об обстоятельствах, известных ему из исповеди».
Таким образом, с принятием данного нормативного правового акта во всех без исключения процессуальных отраслях права будет закреплен принцип тайны исповеди{17}.
17. Полагаем также необходимым отметить следующее. Ч. 1 ст. 39 Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях» установлен перечень нарушений законодательства Республики Беларусь о свободе совести, вероисповедания и религиозных организациях, которые «влекут ответственность, установленную законом» (ответственность несут, в частности, должностные лица и граждане, виновные в совершении указанных нарушений).
Среди иных предусмотрен такой состав, как нарушение тайны исповеди. Однако неясно, какую же конкретно ответственность будут нести виновные лица? Ведь, как известно, не может эффективно применяться правовая норма, не имеющая в своем составе санкции.
Ни Уголовный кодекс Республики Беларусь от 9 июля 1999 г. №275-З, ни действующий Кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях от 6 декабря 1984 г., ни еще не вступивший в законную силу Кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях от 21 апреля 2003 г. №194-З, сходных составов не предусматривают. Таким образом, виновные в нарушении тайны исповеди будут нести лишь дисциплинарную ответственность, предусмотренную гл. 14 Трудового кодекса Республики Беларусь (и то, лишь в случае, если соблюдение тайны исповеди входило в трудовые обязанности виновного лица – ст. 197 Трудового кодекса Республики Беларусь).
Кроме того, возможно возложение на лицо, нарушившее тайну исповеди (священнослужителя), обязанности компенсировать моральный вред (т.е. физические или нравственные страдания), причиненные потерпевшему (если вред был причинен) – в соответствии со ст.ст. 151 и 152 Гражданского кодекса Республики Беларусь от 7 декабря 1998 г. №218-З и постановлением Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 28 сентября 2000 г. №7 «О практике применения судами законодательства, регулирующего компенсацию морального вреда» (в частности, п. 3 постановления).
В качестве санкции за указанное нарушение может последовать также вынесение Комитетом по делам религий и национальностей при Совете Министров Республики Беларусь письменного предупреждения религиозной организации, нарушившей законодательство Республики Беларусь (в случае однократного нарушения), и ликвидация религиозной организации (в случае повторного нарушения в течение года) – ст.ст. 23 и 37 Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях».
18. Тесно связана с указанными нормами и норма примечания к ст. 406 Уголовного кодекса Республики Беларусь. Ст. 406 Кодекса предусматривает ответственность за недонесение о преступлении (за два вида недонесения): недонесение о достоверно известном совершенном особо тяжком преступлении (либо лице, его совершившем, или месте нахождения такого лица), а также недонесение о достоверно известном готовящемся тяжком или особо тяжком преступлении.
Примечание к данной статье указывает, что в любом случае не подлежит уголовной ответственности за недонесение о преступлении (как совершенном, так и готовящемся) священнослужитель, узнавший о нем на исповеди. Анализируя указанную норму, можно сделать вывод, что священнослужитель может узнать о преступлении на исповеди как непосредственно от лица, его совершившего (или готовящегося его совершить) и его соучастников, так и от любых иных лиц.
Таким образом, священнослужителю гарантируется иммунитет от уголовной ответственности за сохранение тайны исповеди в случае совершения лицом преступления любой тяжести.
19. «Православной Церкви принадлежит, в пределах ее границ, судебная власть, восстанавливающая нарушенные правила и уставы Церкви, разрешающая разного рода споры между членами Церкви и нравственно исправляющая нарушителей евангельских заповедей и церковных канонов. Функции этой ветви власти на практике осуществляет церковный суд»{18}.
Устав Русской Православной Церкви, принятый на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви от 16 августа 2000 г.{19} (гл. VII) и Устав Белорусской Православной Церкви (п.п. 15 и 18) предусматривают создание на территории Республики Беларусь Епархиальных судов и суда Синода Белорусского Экзархата (который является высшим органом церковной судебной власти на территории Республики Беларусь и апелляционным церковным судом по отношению к Епархиальным судам Белорусского Экзархата).
П. 9 гл. I Устава Русской Православной Церкви (который, напомним, является обязательным источником внутреннего, канонического права для Белорусского Экзархата Русской Православной Церкви) указывает, что должностные лица и сотрудники канонических подразделений Русской Православной Церкви, а также клирики и миряне не могут обращаться в органы государственной власти и в гражданский суд по вопросам, относящимся к внутрицерковной жизни, включая каноническое управление, церковное устройство, богослужебную и пастырскую деятельность.
В то же время, в соответствии с ч. 1 ст. 60 Конституции Республики Беларусь, каждому гарантируется защита его прав и свобод компетентным, независимым и беспристрастным судом.
Конституционное право на судебную защиту включает в себя право на судебную защиту в установленном законом порядке по уголовным, гражданским, хозяйственным, административным и иным рассматриваемым судами делам. Конституция также «не взаимоувязывает принадлежность лицу права на судебную защиту своих прав и свобод с действительным наличием у него защищаемых прав и свобод, т.е. понимает под правом на судебную защиту право на рассмотрение и разрешение судом требования о защите»{20}.
Таким образом, в случае обращения в любой суд Республики Беларусь священнослужителя Белорусской Православной Церкви данный суд должен руководствоваться нормой ч. 1 ст. 60 Конституции Республики Беларусь и принять требование о защите даже в том случае, если предметом требования является защита прав и свобод в общественных отношениях, указанных в п. 9 гл. I Устава Русской Православной Церкви.
Однако вступление лица в состав Белорусской Православной Церкви предполагает полное согласие с нормами ее канонического права и принятие на себя обязательства соблюдать их. Поэтому, хотя каноническое право и является лишь внутренним правом Православной Церкви и не имеет юридической силы для государственных органов Республики Беларусь, лица, являющиеся членами Белорусской Православной Церкви, должны придерживаться предусмотренных ею правил поведения.
20. В соответствии с Минимальными стандартными правилами обращения с заключенными, принятыми 30 августа 1955 г. на первом Конгрессе Организации Объединенных Наций по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, заключенные должны иметь возможность удовлетворять свои религиозные потребности, имея доступ к квалифицированным представителям любого вероисповедания, участвуя в религиозных обрядах в стенах своего заведения, а также имея в своем распоряжении религиозные писания (книги и иные публикации), свойственные их вероисповеданию. При достаточно большом числе заключенных одной конфессии квалифицированный служитель данной религии может быть взят в штат тюрьмы либо ему разрешается отправлять там соответствующие обряды. Назначенный или допущенный квалифицированный служитель культа должен иметь возможность регулярно отправлять религиозные обряды и в отведенное для этого время периодически посещать наедине заключенных, принадлежащих к его вероисповеданию, для бесед на религиозные темы (ст.ст. 41 и 42){21}.
В рамках Совета Европы практически аналогичные нормы предусмотрены в Европейских пенитенциарных правилах от 12 февраля 1987 г. (п.п. 47.1 – 47.3).
Указанные международные стандарты были восприняты и законодательством Республики Беларусь. Так, ст. 31 Конституции Республики Беларусь предусматривает право каждого (без каких-либо исключений и независимо от наличия либо отсутствия иных прав) «единолично или совместно с другими исповедовать любую религию…, … участвовать в отправлении религиозных культов, ритуалов, обрядов». Согласно ч. 3 ст. 25 Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях» и ч.ч. 2 и 3 ст. 12 Уголовно-исполнительного Кодекса Республики Беларусь от 11 января 2000 г. №365-З, священнослужители имеют право быть допущенными как к лицам, находящимся в местах предварительного заключения, так и к осужденным, отбывающим арест, лишение свободы, пожизненное заключение, а равно к лицам, приговоренным к смертной казни. Для отправления религиозных культов, ритуалов и обрядов администрация указанных учреждений выделяет соответствующее помещение.
Данные положения соответственно закреплены и в ведомственных актах Министерства внутренних дел Республики Беларусь. Например, нормы, аналогичные указанным выше, содержатся в п.п. 101 и 104 Правил внутреннего распорядка изоляторов временного содержания органов внутренних дел, утвержденных постановлением Министерства внутренних дел Республики Беларусь от 20 октября 2003 г. №234.
В августе 1999 г. между Комитетом исполнения наказаний Министерства внутренних дел Республики Беларусь и Белорусской Православной Церковью было заключено Соглашение{22}. В частности, в соответствии с ч.ч. б и г п. 1 Соглашения, Комитет исполнения наказаний Министерства внутренних дел Республики Беларусь обязался допускать (с учетом требований режимных правоограничений) священнослужителей Белорусской Православной Церкви в подразделения системы исполнения наказаний для совершения религиозных обрядов, бесед и церемоний с заключенными, а также содействовать улучшению условий для осуществления богослужений, религиозных обрядов, церемоний и бесед. В свою очередь, Белорусская Православная Церковь обязалась готовить и назначать священнослужителей для осуществления ими указанной деятельности (ч. а п. 3 Соглашения). Данное Соглашение, таким образом, придает большую значимость тюремному служению в глазах общественности и создает условия для более эффективной работы по исправлению и духовно-нравственному возрождению тех, кто преступил закон.
В развитие указанного Соглашения по инициативе Комитета исполнения наказаний был подписан приказ Министерства внутренних дел Республики Беларусь от 26 ноября 1999 г. № 232 «О порядке взаимодействия исправительно-трудовых учреждений, следственных изоляторов и лечебно-трудовых профилакториев с религиозными организациями и служителями культов». Ч. 1 п. 7 приказа разрешает священнослужителям посещение исправительно-трудовых учреждений, следственных изоляторов и лечебно-трудовых профилакториев для проведения бесед с осужденными и отправления религиозных обрядов. Деятельность священнослужителей осуществляется в установленное распорядком дня время (п. 5 приказа).
При этом необходимо отметить следующее: согласно Уголовно-исполнительному кодексу Республики Беларусь, в зависимости от вида исправительного учреждения осужденным лицам предоставляется лишь определенное и достаточно ограниченное количество свиданий с родственниками и иными лицами (например, для исправительной колонии общего режима это 3 краткосрочных (до 4 часов) и 3 длительных (до 3 суток) свидания в течение года – п. 2 ч. 1 ст. 118 Уголовно-исполнительного кодекса Республики Беларусь). Очевидно, что если бы священнослужители подпадали под действие данной общей нормы, право осужденных на свободу совести было бы неизбежно ограниченно (лицу приходилось бы выбирать между свиданием с родственниками и свиданием с представителем Церкви). Поэтому, ч. 4 п. 3 приказа предусмотрено, что встречи осужденных со священнослужителями не учитываются как свидания, что означает практически неограниченное право лиц на приглашение священнослужителей.
Кроме того, на основе ст. 3 Соглашения о сотрудничестве между Республикой Беларусь и Белорусской Православной Церковью от 12 июня 2003 г.{23} подготовлена и подписана Программа сотрудничества Министерства внутренних дел Республики Беларусь и Белорусской Православной Церкви{24}.
В основе указанных международных и национальных правил лежат те концепции пенитенциарного управления, которые традиционно признают важную роль религиозных учений и практики в жизни пенитенциарных учреждений и в удовлетворении потребностей отдельных заключенных. Религия и сейчас считается одним из основных элементов тех свобод и поддерживающей их практики, которые прочно вошли в повседневную жизнь мест заключения. Это означает, что администрации пенитенциарных учреждений должны обеспечить достойное и свободное отправление религиозных обрядов для всех заключенных в целом, как и для каждого из них, в разумных пределах, определяемых ресурсами и распорядком каждого конкретного места лишения свободы.
21. Согласно положениям канонического права Православной Церкви (в частности, нормам правил VII Всел. 7; Двукр. 11; Вас. Вел. 55), священнослужители не могут нести воинскую повинность, которая является «несовместимой с обязанностями церковного звания»{25}.
В соответствии с п. 35 Устава Белорусской Православной Церкви, священнослужители Белорусской Православной Церкви, в порядке, установленном законодательством, в мирное время могут получить отсрочку от призыва на срочную военную службу и освобождение от прохождения военных сборов.
Однако, ни Закон Республики Беларусь от 5 ноября 1992 г. №1914-XII «О воинской обязанности и воинской службе» (ст.ст. 32 и 60), ни действующие Указы Президента Республики Беларусь (предоставление отсрочки на основании Указов Президента Республики Беларусь «О предоставлении отсрочки от призыва на срочную военную службу священнослужителям» согласно предоставленных в Министерство обороны Республики Беларусь списков предусмотрено ч. 1 ст. 32 упомянутого выше Закона Республики Беларусь «О воинской обязанности и воинской службе») не предусматривают оснований для получения священнослужителями Белорусской Православной Церкви таких льгот{26}.
22. Полагаем также необходимым обратить внимание читателей на следующий момент. Ч. 2 ст. 57 Конституции Республики Беларусь предусматривается возможность замены воинской службы альтернативной службой. В соответствии с этой же статьей порядок замены воинской службы альтернативной службой должен определяться законом.
Однако, как указал Конституционный Суд Республики Беларусь в своем решении от 26 мая 2000 г. №Р-98/2000 «О некоторых вопросах реализации статьи 57 Конституции Республики Беларусь», до настоящего времени в Республике Беларусь отсутствуют нормативные правовые акты, регламентирующие порядок реализации прав граждан по замене воинской службы альтернативной службой. В связи с этим граждане не имеют возможности на практике выполнить свою обязанность по защите Республики Беларусь путем прохождения альтернативной службы.
В соответствии с распоряжением Премьер-министра Республики Беларусь от 21 июля 2000 года № 199р рабочей группой разработан проект Закона Республики Беларусь «Об альтернативной службе». В соответствии с поручением Совета Министров Республики Беларусь от 5 ноября 2001 года № 33/110-432 Министерство труда и социальной защиты направило в Совет Министров Республики Беларусь вышеназванный законопроект с учетом замечаний заинтересованных республиканских органов государственного управления. В настоящее время данный законопроект находится на рассмотрении у Президента Республики Беларусь и планируется внесение его в Палату представителей Национального собрания Республики Беларусь{27}.
Проект Закона Республики Беларусь «Об альтернативной службе» определяет категории граждан, имеющих право на замену военной службы альтернативной службой, установлены основания замены гражданам Республики Беларусь срочной военной службы альтернативной службой, порядок направления граждан Республики Беларусь на альтернативную службу, ее прохождения и прекращения. Рассмотрение данного проекта нижней палатой белорусского Парламента планируется в этом году.
Необходимо также отметить, что юридическим отделом Минского Епархиального Управления Белорусского Экзархата Московского Патриархата предлагается иное компромиссное решение: введение законодательно закрепленного института полковых священников (капелланов) и прохождение срочной воинской службы в этом качестве молодых священников. Таким образом, снимается как вопрос об альтернативной службе священнослужителей, так и вопрос с предоставлением им отсрочки от призыва.
Таким образом, несмотря на то, что Республика Беларусь является светским государством, священнослужители Белорусской Православной Церкви (как и священнослужители иных вероисповеданий) обладают статусом, отличным по своему содержанию от статуса иных физических лиц Республики Беларусь.
Будучи закреплены в различных отраслях права, данные отличия, по нашему мнению, связаны, прежде всего, с характером той деятельности, которую осуществляет Белорусская Православная Церковь и ее клирики – священнослужители (проповедь, духовное окормление, религиозное образование и воспитание, богослужение, благотворительность и др.). Эти отличия являются также следствием того, что в своих взаимоотношениях Церковь и государство во многих случаях выступают как вполне равноправные партнеры, сотрудничающие во имя общего блага (т.н. партнерство особого рода).
Все дополнительные права и льготы направлены на то, чтобы не создавать указанной деятельности священнослужителей, деятельности Церкви никаких препятствий и, тем самым, в полной мере обеспечить гражданам Республики Беларусь свободу совести, закрепленную Конституцией Республики Беларусь.
ПРИМЕЧАНИЯ
{1} Под религиозным законодательством подразумеваются государственные нормативные акты, регулирующие сферу религиозных отношений. Подобный термин имеет место в законодательстве ряда стран Европы (Германия, Италия и др.).
{2} Здесь и далее речь будет идти только о священнослужителях Церкви. В Римской и Российской империях в гражданском праве кроме священнослужителей регламентировались также права и обязанности церковнослужителей (иподиакон, чтец, псаломщик и др.).
{3} Евсевий Кесарийский. Церковная история. СПб., 2000.
{4} Болотов В.В. Лекции по истории древней Церкви. Т. III. М., 1994. С. 129.
{5} Там же.
{6} Там же. С. 127.
{7} Это деление, вышедшее из под пера западных канонистов, можно встретить и у русских ученых: Красножен М. Краткий курс Церковного права. Юрьев, 1913. С. 56-57; Павлов А.С. Курс Церковного права. СПб., 2002. С. 148-150; Суворов Н.С. Учебник Церковного права. М., 2004. С. 314-315.
{8} Ловинюков А.С. Свобода совести (анализ, практика, выводы) // Государство и право. 1995. №1. С. 26.
{9} Варьяс М.Ю. Краткий курс церковного права. М., 2001. С. 104.
{10} Цыпин В., протоиерей. Курс церковного права: Учеб. пособие. Клин, 2002. С.194 – 204. См. также: п. 24 раздела 2 главы XI и п. 10 раздела 1 главы X Устава Русской Православной Церкви, принятого определением Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви от 16 августа 2000 г. // Устав Русской Православной Церкви. М., 2000. С. 29, 43; а также: Павлов А.С. Указ. соч. С. 141 – 148.
{11} См. Русская Православная Церковь и право: комментарий. М., 1999. С. 83 – 88.
{12} Определения Священного Синода Русской Православной Церкви // Официальная хроника. 1993. №11 – 12. С. 43.
{13} Российское законодательство (в частности, п. 1 ст. 8 Федерального Закона Российской Федерации от 26 сентября 1997 г. №125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях») более либерально в этом отношении: по смыслу п. 1 ст. 8 указанного Федерального Закона иностранные граждане и лица без гражданства могут быть руководителями религиозной организации, если они «постоянно и на законных основаниях проживают на территории Российской Федерации».
{14} Типовой Устав епархии БПЦ // Учредительные документы / Официальный портал Белорусской Православной Церкви. – [Электрон. ресурс]. – Мн., 2004. – Режим доступа: /resource/Dir0006/Dir0032/Page0037.html (состояние на 01.08.2004).
Устав Республиканского религиозного объединения «Белорусская Православная Церковь» («Белорусский Экзархат Московского Патриархата») // Учредительные документы / Официальный портал Белорусской Православной Церкви. – [Электрон. ресурс]. – Мн., 2003. – Режим доступа: /resource/Dir0006/Dir0032/Page0038.html (состояние на 01.08.2004) (далее - Устав Белорусской Православной Церкви).
{15} Подробнее об этом см.: Марков А. Нас всех еще раз застрахуют … обязательно // Бюллетень нормативно-правовой информации. 2003. №27. С. 74 – 80; а также: Большаков С. Обязательное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (Комментарий к Декрету Президента Республики Беларусь от 30.07.2003 №18) // Юрист. 2003. №10. С. 13 – 14.
{16} Проект Процессуально-исполнительного кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях // Компьютерный банк данных проектов законов Республики Беларусь / Национальный правовой интернет-портал Республики Беларусь. – [Электрон. ресурс]. – Мн., 2003. Режим доступа: http://pravo.by/kbdpz/text.asp?RN=2001034001 (состояние на 01.08.2004).
{17} Некоторые российские исследователи (см., например, А.Б. Агапов. Церковь и исполнительная власть // Государство и право. 1998. №4. С.23) полагают, что участие священнослужителя в следственных действиях все же возможно, но только в случае, если разглашение исповедальных обстоятельств допускается каноническими предписаниями.
{18} Болоховский Н. Церковный суд призван не карать, а врачевать согрешающего // Царкоўнае слова. 2003. №6 (сакавiк). С. 4.
{19} Устав Русской Православной Церкви. М., 2000 (далее – Устав Русской Православной Церкви).
{20} Сысуев Т. Юридическая природа, содержание и субъекты конституционного права на судебную защиту в хозяйственном судопроизводстве // Веснiк Вышэйшага Гаспадарчага Суда Рэспублiкi Беларусь. 2000. №2. С. 254.
{21} Хотя Минимальные стандартные правила обращения с заключенными и не имеют в международном праве обязательной юридической силы, однако благодаря общепризнанному авторитету служат всеобщим стандартом в данной области.
{22} Текст Соглашения см.: С верой и надеждой. Информационно-иллюстрированный бюллетень / Под ред. А.С. Кадушкина. Мн., 2002. С. 4 – 5; а также – Соглашение между Комитетом исполнения наказаний МВД Республики Беларусь и Белорусским Экзархатом (август 1999 года) // Соглашения / Официальный портал Белорусской Православной Церкви. – [Электрон. ресурс]. – Мн., 2003. – Режим доступа: /resource/Dir0006/Dir0012/Page0014.html (состояние на 01.08.2004).
{23} Минские Епархиальные Ведомости. 2003. №2. С. 33-34.
{24} Текст Программы – см.: Сотрудничество государства и Белорусской Православной Церкви в Республике Беларусь: Сборник документов / Под общ. ред. А.В. Бройко. Сост. А.И. Алешко, А.С. Калинов, С.Г. Мовсесян, М.В. Цвилик. Мн., 2004. С. 66 – 71.
{25} Павлов А.С. Указ. соч. С. 149.
{26} В Российской Федерации противоположная ситуация. Ч. 4 ст. 3 Федерального Закона Российской Федерации от 26 сентября 1997 г. №125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» предусмотрела, что по просьбам религиозных организаций решением Президента Российской Федерации священнослужителям в соответствии с законодательством Российской Федерации о воинской обязанности и военной службе в мирное время может предоставляться отсрочка от призыва на военную службу и освобождение от военных сборов (эта норма абсолютно идентична норме п. 35 Устава Республиканского религиозного объединения «Белорусская Православная Церковь» «Белорусский Экзархат Московского Патриархата»). 14 января 2002 г. Президентом Российской Федерации был принят Указ №24 «О предоставлении священнослужителям отсрочки от призыва на военную службу». Во исполнение данного Указа постановлением Правительства Российской Федерации от 23 января 2003 г. №51 утверждено Положение о предоставлении священнослужителям отсрочки от призыва на военную службу (Журнал Московской Патриархии. 2003. №3. С. 95 – 96). Таким образом, в настоящее время в Российской Федерации священнослужители Русской Православной Церкви имеют возможность получить (в пределах квот, предоставленных Указом религиозным организациям) отсрочку от призыва на военную службу.
{27} Альтернативная служба / Министерство обороны Республики Беларусь. – [Электрон. ресурс]. – Мн., 2003. – Режим доступа: http://www.mod.mil.by/altern.html (состояние на 01.08.2004).
|
