О НАСИЛИИ, СОЛИДАРНОСТИ И СПРАВЕДЛИВОСТИ
Митрополит Минский и Слуцкий Филарет,Патриарший Экзарх всея Беларуси

В толкованиях к этому утверждению встречается словосочетание «конфликт цивилизаций». При этом на уровне массового сознания на передний план настойчиво выдвигается религиозный фактор как один из основных движущих рычагов нынешних глобальных и местных конфликтов.

Насколько верно утверждение о начале очередной мировой войны — ответит время. Но о попытках подвести религиозное основание под современный взрыв насилия в мире нам необходимо вынести свое суждение решительно и твердо.

Действительно, в наши дни насилие по отношению друг ко другу применяют сообщества людей, которые заявляют о своей принадлежности к мировым религиям — иудаизму, христианству, исламу…

Верно и то, что внутри каждой из этих религий существуют противоречия, а порою и конфликты между различными традициями, течениями и направлениями.

Уроки трагического двадцатого столетия побудили богословов всех вероисповеданий приложить огромные усилия для исключения религиозного фактора из международной политики. На этом пути были сделаны и продолжают совершаться весьма важные и значительные действия, — благие плоды межрелигиозного и межконфессионального диалога очевидны!

Но мы видим также, что сегодня, как и сотни лет назад, насилие вновь претендует на первенство среди всех возможных путей и способов выяснения истины в человеческом сообществе. Впрочем, к познанию истины насилие не приводит никогда. Поэтому там, где проявляется насилие, речь может идти не более чем об установлении нового или реставрации забытого старого порядка, который не имеет к религии никакого богословского отношения.

Внимательно всмотревшись в вооруженные конфликты, разгорающиеся на Ближнем Востоке и в Центральной Азии, происходящие внутри отдельных государств и в рамках международных сообществ, мы увидим, что основой этих конфликтов являются отнюдь не вероучительные положения религий, а сложный комплекс политических, экономических, социальных, но в первую очередь — психологических факторов.

Современный человек, живущий в Европе, в Африке и в Азии, стремится изменить свое положение в обществе в лучшую сторону. Но при этом он далеко не всегда готов прежде осмыслить самого себя и определить свое позитивное значение для этого общества и для окружающих его людей.

Но как раз на подобном осмыслении зиждется любая религиозная система. И христианин, и иудей, и мусульманин, желающие познать Бога, призваны прежде заглянуть в самих себя.

«В лукавую душу не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху», — говорит Ветхозаветная традиция устами царственного Екклесиаста (Прем 1: 4).

«Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас… — благовествует Христос Спаситель, — научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим», — призывает Господь (Мф. 11: 28–29).

«Нет принуждения в религии» — провозглашает Коран (2, 256 (257)), а тем, «кто уверовал и творил добрые дела, — им Милосердный дарует любовь» (20, 96), — гласит Священная книга мусульман.

Но совсем иной дух «правит бал» в современном мире. Всякая религиозная аргументация на острие противостояния заменяется двумя крайностями: с одной стороны — это террористический догматизм, который отвергает всякое инакомыслие и инаковерие по отношению к собственным ценностям и нормам; а с другой стороны — радикальный релятивизм, который вообще не признает никаких высших норм и ценностей.

Ни то ни другое не может удовлетворить разумного человека. Но человек неразумный с легкостью и даже с готовностью удовлетворяется этим упрощенным псевдорелигиозным или идеологическим суррогатом.

Укрепляясь в обществе, создавая в нем ячейки своих приверженцев, эти эгоистические ценности весьма скоро разрушают общечеловеческие отношения. А это приводит к формированию деструктивной религиозности, что в свою очередь порождает конфликты и войны.

В христианстве с предельной четкостью сформулирован главный закон жизни человеческого рода: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки», — сказал Господь наш Иисус Христос (Мф. 22: 37–40). Преемственность этого новозаветного закона от ветхозаветного Синайского кодекса очевидна и общеизвестна.

Исполняя Закон Вечной Жизни, развивая дело спасения рода человеческого от рабства греху и смерти, Сын Божий Своей земной жизнью, крестной смертью и тридневным воскресением являет ярчайшее свидетельство любви и солидарности Бога и человека, взаимной жертвенности Творца и Его высшего творения. Этот образец совершенных взаимоотношений Личности Бога и личности человека призывает христианское сообщество к внутренней солидарности друг с другом и к солидарности каждого человека с Богом.

Для объективности замечу, что представители других религий или люди нерелигиозные могут сделать такой же вывод из древнейшего правила этики, которое в разных вариациях присутствует во многих философских учениях и призывает: «Не делай другим того, чего не желаешь себе».

В христианстве это «золотое правило» имеет статус заповеди Христа Спасителя и гласит: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7: 12).

…И в этом же, позволю себе продолжить мысль, лежит основание общечеловеческой и христианской солидарности. Слово «солидарность» обозначает согласие, единодушие, общность. Эти понятия получают свое высшее развитие в христианстве: в таких его категориях, как примирение, евхаристическое общение и братство во Христе.

Понимаемая таким образом, христианская солидарность имеет ярко выраженное сотериологическое измерение, которое выражается в диаконическом служении и в социальной ответственности. Об этом говорит Христос Спаситель в своей проповеди о милосердии: «…алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф. 25: 35–36).

Распространяемая на весь мир, вне зависимости от религиозных, национальных и любых иных обстоятельств, — эта заповедь о солидарности с каждым страждущим человеком является основополагающим побудительным мотивом диаконической деятельности христианина и придаёт высокий смысл его социальным и иным действиям.

Духовное состояние общества определяется его отношением к личности отдельного человека. Значимость самой личности для окружающего ее сообщества людей зависит от того, как эта личность воспринимает понятие солидарности. В свою очередь, солидарность напрямую связана с соблюдением прав и свобод человека, а также с исполнением им своих обязанностей, принятых перед другими членами общества.

С одной стороны, солидарность является проявлением свободы личности, но с другой стороны, она же определяет зависимость человека от общества, от его культуры, целей и интересов. Таким образом, способность к проявлению солидарности является своего рода лакмусом для определения интеллектуальной и нравственной зрелости общества и составляющих его членов. Способность к проявлению христианской, евангельской солидарности говорит весьма многое о качестве нашей веры, о глубине понимания ее Символа.

Религия говорит о пути человека к Вечной жизни с Богом, — к спасению, которое дарует ему Бог. Этот путь пролегает в пространстве культуры и естественно принимает ее характерные формы. Недостаточно полное понимание религиозного смысла жизни может приводить к чрезмерному развитию религиозных форм самого разного качества и масштаба: начиная от «обрядоверия», и заканчивая суеверным сектантством, следуя от схоластических мудрований вплоть до псевдорелигиозных спекуляций.

Всякая чрезмерность, идущая вразрез со здравым религиозным смыслом, может весьма исказить религиозное сознание человека или целых социальных групп. В то время, как верующий человек призван быть человеком культурным в самом высоком и бескомпромиссном смысле.

Формы, в которых существует и проявляется культура народа, предоставляют религии те символические образы, которые она использует в своей культовой практике. Однако религиозная вера всегда больше, чем какое бы то ни было заимствование из области культуры. Здесь мы видим опасность того, что иной человек, который упрощённо воспринимает предмет своей веры, начнет еще более ограничивать ее узкими рамками истории и культуры своей расы, своей нации, своей социальной группы.

И если для кого-нибудь эти рамки станут вмещать в себя всё его представление о полноте веры, то религия в сознании такого человека или группы людей превратится в деформированную, подчиненную форму субкультуры.

А далее комплекс религиозной и интеллектуальной неполноценности породит идею насилия как единственный способ самоутверждения в обществе, которое сразу покажется чуждым и враждебным.

Солидарность неразрывно связана с требованиями справедливости. Не секрет, что справедливость нередко понимается по-разному. А это значит, что способность к солидарности, умение убеждать в справедливости своих взглядов, требований и оценок основана не только на личных убеждениях, но и на тех, которые принадлежат другим людям.

Может ли религиозная справедливость утверждаться насильственными методами? Может ли быть миссионерское служение связано с насилием? — Нет, не могут. Потому что без желания понять другого они обречены на провал, ибо не справедливы и не приводят к духовному преображению человека.

О высокой ценности справедливости в человеческих отношениях читаем в Библейской книге Премудрости: «праведность… научает целомудрию и рассудительности, справедливости и мужеству, полезнее которых ничего нет для людей в жизни» (Прем. 8: 7). В монотеистических религиях, в иудаизме, в христианстве и в исламе, справедливость — это всегда отношение любви. «Злые люди не разумеют справедливости, — говорит Премудрый царь Соломон, — а ищущие Господа разумеют все» (Притч. 28: 5).

Именно поэтому люди искренне верующие и глубоко знающие догматическое содержание своих религий всегда поймут друг друга. О том, какая это редкость в современном мире, можно найти весьма простое и от того еще более удручающее свидетельство.

Глубокое недоумение и недоверие можно обнаружить в ином собеседнике, даже не совсем чуждом религиозной темы, если сообщить ему о том, что выражения «Яхве шолом», «Отче наш» и «Аллах акбар» обращены к Одному и Тому же Богу, Вседержителю, Творцу вселенной. В контексте нынешних массовых стереотипов это сообщение может даже вызвать бурю негодования…

Справедливость уступает место насилию там, где забывают про любовь и прощение. А когда забывается измерение Божественной любви, — тогда забывается и о любви между людьми, и о справедливости, и тем более о солидарности.

В Новом Завете мы находим однозначную иерархию принципов, которые лежат в основании солидарности: «…а теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше», — пишет апостол Павел в своем Первом послании к Коринфянам (1 Кор. 13,13). Итак, любовь есть высшая ценность солидарности.

Однако, в отношении к иноверным многие превозносят букву закона собственной веры над любовью к ближним и дальним, забывая о высшем принципе, который призывает возлюбить даже своих врагов: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5: 44). Извращённое понимание справедливости основывается на исключительном подходе, когда человек некритично относится к мнению о своей собственной правоте, а взгляды иных людей заранее считает ошибочными.

В таком случае те, кто не принадлежит к «своим», являются «чужими», от которых потенциально может исходить угроза собственной идентичности. А подобный эгоизм не исключает насилия, в том числе и с религиозной подоплекой.

Христианство снимает вопрос о «своих» и «чужих», ибо в Церкви, по слову апостола Павла, «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Кол. 3: 11).

Отвергая групповой эгоизм, христианская вера не мыслит справедливость без всеобщей любви, без универсальной, вселенской солидарности, ибо она основана на единстве всего творения Божия.

Современное богословское понимание места человека в мире с особой силой вызывает к жизни древнюю истину об ответственности человека перед всем творением Божиим, составной частью и венцом которого он является. Человек обладает особой обязанностью, которая дана ему от сотворения мира и подтверждена после Всемирного потопа: «Плодитесь и размножайтесь, и распространяйтесь по земле, и умножайтесь на ней» (Быт. 9: 7; 1: 28). И мы поступаем несправедливо по отношению ко всему живому, и к недрам земли, и к природным стихиям, когда перестаем быть их хранителями, но становимся для них ужасом.

Способность быть солидарными с Богом, друг с другом и со всем творением является нашей самой объективной духовной характеристикой. Хотя основана она будет, если кто-то смог бы ее написать, на множестве субъективных фактов и историй из нашей жизни, когда мы имели возможность быть — и были! — солидарны в поисках Правды Божией и высшей справедливости в среде людей.

Наша конференция, на которой мы можем слушать, умеем слышать и понимать друг друга, — это один из шансов проявить нашу солидарность в словах, чтобы потом, вернувшись каждый к месту своего служения, распространять этот дар на тех, кто нас окружает.

И это является не только нашей доброй волей, но и нашим религиозным долгом.

Благодарю за внимание.

Филарет,Митрополит Минский и Слуцкий,Патриарший Экзарх всея Беларуси 1 декабря 2005 г., Минск Международная конференция «Христианская этика солидарности против насилия и жестокости»

1