История святыни
Л.В.Алексеев, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института археологии Российской Академии наук

Еще в 1957 году, будучи молодым ученым, я опубликовал в московском журнале "Советская археология" свою первую серьезную работу, которая знакомила с результатами моих научных исследований о Кресте. Это было открытие в советской науке. Ведь в то время следы этой святыни давным-давно затерялись, память о ней была почти утеряна. Только кое-где в белорусских селах старые люди вспоминали о преподобной Евфросинии, ее Кресте, о заклятии, написанном на нем. Но в то время уже было трудно отделить историческую правду от предания. И вот, документы, найденные мною фотографии Креста позволили не только произвести аналитическую работу, но и определенно утверждать, что Полоцкий Крест есть уникальное, ни с чем не сравнимое сокровище православной культуры.

В 1992 году, когда праздновалось 1000-летие Полоцкой епархии и Православной Церкви на Белой Руси, владыка Филарет, Патриарший Экзарх веся Беларуси, благословил меня на непосредственное участие в работах по воссозданию Креста преподобной Евфросинии. Вместе с доктором исторических наук Татьяной Ивановной Макаровой и художником Николаем Петровичем Кузьмичом мы провели большую исследовательскую работу в музеях Москвы и Петербурга. Таким образом, внесли свой посильный вклад в дело воссоздания белорусской этой православной святыни. Наконец, в 1997 году, спустя 40 лет после моей первой научной публикации о Полоцком Кресте, Белорусский Экзархат издал книгу "Крест - хранитель всея вселенныя", на писанную с моим участием, в которой повествуется о создании в 1161 и воссоздании в 1997 году Креста преподобной Евфросинии Полоцкой.

Могу сказать: некий круг моей жизни завершился. И теперь я понимаю, насколько все оказалось взаимосвязано: судьбы наших современников и тех людей, кто жил на этой земле в XII веке, православных Руси Белой и Великой.

Вместе с белорусским мастером Николаем Кузьмичом мы повторили тот путь, который был проделан нами в самом начале 50-х годов. Тогда, приступая к изучению Креста, мы первоначально столкнулись с рядом значительных трудностей, так как сам Крест не сохранился, а фотографии его в то время еще не были известны. Тогда считалось, что рисунок московского художника Н.Н.Менцова, сделанный им в 1841 году, - единственное изображение пропавшей святыни.

Но о Кресте писали: много публикаций о нем было помещено в белорусской прессе того времени. Особенно подробно сообщали о православной святыне в 1910 году в связи с перенесением мощей святой преподобной Евфросинии из Киева в Полоцк.

Уже через десять дет положение резко изменилось. Наступила эпоха 1920-1930 годов. В то время память о Кресте старались изгладить. В 20-е годы о нем коротко упомянули в одном из полоцких справочников, где с необычайным пренебрежением отнеслись к написанию всех исторических имен. Затем была короткая заметка в минской газете о передаче Креста столичному белорусскому музею, и на этом скудный ручеёк информации иссяк.

Однако в 1955 году мы обнаружили архив И.А.Шляпкина, в котором оказалось 19 фотографических негативов на стекле, снятых в Полоцке по его специальному заказу фотографом Н.Ф.Чистяковым в 1896 году. Наша радость была неописуема, когда среди них мы увидели негативы Креста преподобной Евфросинии Полоцкой, снятого во всех возможных ракурсах. Эти негативы были в прекрасном состоянии и имели неоценимое значение в работе Николая Петровича Кузьмича.

Восстановление Креста нельзя было осуществиь механически: ведь мы приступали не к выполнению копии, а к его воссозданию по образу и подобию древнего. И прежде всего нам необходимо было углубиться в богословие христианского Креста.

Шестиконечная форма Креста никогда не являлась господствующей на Древней Руси и была принята, как показали наши наблюдения, почти исключительно в домонгольское время.

Обращаясь к древностям Западной Европы, отметим, что шестиконечная форма Креста возникла там в VII-VIII вв., а в ХIв. утверждается его четырехконечная форма. И эти формы сосуществуют вплоть до середины XIII в. Можно сделать заключение, что шестиконечные Кресты, распространенные в древности в Западной Европе и на Руси, в основе своей прочно связаны, по-видимому, с византийской художественной традицией.

Какие идеи отражала именно шестиконечная форма Креста?

"Шестиконечная форма Креста - самый совершенный символ первобытной вселенной, - пишут специалисты нашего времени. - Шесть лучей его означают шесть дней творения мира. Он равно символизирует как распространение силы Бога, так и процессы возвращения мира к своему духовному центру..." (Иванов В. Крест. "Знак и значение", - ЖМП, 1973, № 1).

Стремление выразить в Кресте высокие христианские идеи, "стало сокровенной задачей христианского искусства. Поэтому употребление золота и драгоценных камней было связано с желанием представить Крест сияющим началом преображенного мира..." (Там же).

Таким и был Крест преподобной Евфросинии. Он представляет "почти всю историю Нового Завета и первобытной церкви, среди обуревавших ее гонений" (Батюшков П.Н. Белоруссия и Литва. Исторические судьбы Северо-Западного края. СПб., 1890). В более поздние времена на русских землях встречаются Кресты, которые являются полным подражанием Кресту преподобной Евфросинии.

Крест является мощехранительницей с христианскими реликвиями, придающими Крестной силе особое молитвенное значение. Драгоценные металлы и каменья в этих случаях служат лишь украшением святыни, но не превосходят ее собственное значение.

За частицами мощей святых преподобная Евфросиния снаряжала в Византию специальную экспедицию: связи у полоцких князей с византийскими императорами были прямые. Предприятие это было настолько из ряда вон выходящим, имело такое великое значение для всей земли белорусской, стоило вложения столь громадного труда и затрат, что на боковых пластинах Креста была выбита своего рода вкладная грамота. В ней сообщалось, когда и чьим иждивением сооружен этот уникальный Крест, для какой церкви, сколько он стоил. Все это было уравновешено страшным заклятием о неотчуждении, а мастер Лазарь Богша решился оставить и небольшой текст о себе: "Господи, помози рабу Своему Лазорю, нареченному Богши, съделавшему Крест сии для церкви Святаго Спаса и Офросиньи". И это в то время, когда все древнерусское искусство было безымянным!

Нашей истории хорошо известны драгоценные вклады князей и бояр в церкви и монастыри; однако ничего подобного Кресту преподобной Евфросинии там нет.

Крест пролежал в Полоцке совсем недолго. Войны Полоцкого княжества с княжеством Смоленским падают на 1180 год - середину XIII века. Видимо, в XIII веке он и был перевезен смоленскими князьями, захватившими Полоцк, в Смоленск, где и пролежал, возможно, в Успенском соборе или в одном из монастырей до начала XVI века.

Крест Евфросинии пользовался в Смоленске большой славой, ему поклонялись, и в 1495 году даже сделали весьма близкую копию его, возможно, для того, чтобы не опускать ценную ставротеку с мощами в воду при водосвятии.

Московский Царь Иоанн Грозный свято чтил чудотворный Полоцкий Крест, как и многие другие православные святыни. Он реставрировал Крест святой Евфросинии, и следы его реставрации хорошо видны на фотографиях этой реликвии. Вера в силу Креста была у него настолько крепка, страшное заклятие о неотчуждении Полоцкого Креста было столь сильным, что набожный Царь взял реликвию в поход на Полоцк в 1563 году, поклявшись, что вернет ее на прежнее место, если она ему поможет вернуть город в Российские пределы. После одержанной победы Грозный Государь торжественно въехал в завоеванный город, и, по обету, Крест святой Евфросинии вернулся на свое место в Полоцкий Спасо-Евфросиниевский монастырь.

Дальнейшая судьба Креста в XVII - ХVIII почти неизвестна.

Следующее известие о Кресте относится к 1820-м годам. В 1833 году Полоцкая епархия была восстановлена. Необходимы были средства на ее устроение, и в 1841 году Полоцкий епископ Василий (Лужинский), надеясь на заступничество Московского митрополита Филарета (Дроздова), вывез Крест преподобной игумений для поклонения в Москву и Петербург. Об этом остались интереснейшие воспоминания белорусского иерарха. Из них известно, что поклонение Кресту святой Евфросинии было грандиозным: в Московском Успенском соборе молящиеся толпились с пяти часов утра до десяти часов вечера, а по ночам его возили по "домам чиноначалий, вельмож, графов и богатых купцов" для водосвятия (правда, боясь испортить ставротеку со святыми мощами, в воду опускали другой крест). В Петербург епископ Василий привез святыню как раз к 14 (27) сентября - празднику Воздвижения Креста Господня.

В храмах северной столицы Русского государства молебны по случаю Креста преподобной Евфросинии также не прекращались. По настоянию директора канцелярии Обер-прокурора Синода К.С.Сербиновича, получено было разрешение для зарисовки Креста художником Н.Н.Менцовым, чтобы издать его изображение, что и было сделано.

После паломничества в российские города, Крест вернули в Полоцкий монастырь, где он и находился вплоть до начала 20-х годов нашего столетия.

Борьба с христианством в нашей стране началась отнятием церковных ценностей, а кончилась запрещением церковного звона, "мешающему уличному движению", закрытием церквей, убиением и высылкой священников, уничтожением церковных памятников. Эта трагедия не миновала и Беларусь. Некоторые ученые предпринимали героические усилия, чтобы спасти церковное достояние от разграбления. В 1928 году по поручению крупнейшего белорусоведа Вацлава Ластовского была организована специальная комиссия по спасению в Полоцке знаменитого Креста Евфросинии Полоцкой. С помощью археолога С.Мелешко реликвию нашли где-то в шкафах полоцкого финотдела и передали в Минский музей. Но, как "предмет религиозного культа", он не мог экспонироваться; попал в Могилев, затем - в особую комнату-сейф Могилевского обкома партии, а в 1941 году - бесследно исчез.

Такое отношение властей и, чего скрывать! - расцерковленного народа к Полоцкой святыне в конце 1920-х годов и привело к тому, что святыня покинула нашу землю, будучи прежде изгнанной из сердец людей, составлявших тогда атеистическое большинство. По нашим грехам, древний Полоцкий Крест бесследно исчез. Но вот он ныне - воссозданный любовью и заботой православных христиан! В этом, как и во всей истории Креста, есть особое, высшее знамение!