800-летнее паломничество

Настоящий материал (полная версия)
предоставлен журналу «Православный паломник»
пресс-службой Белорусской Православной Церкви.
Описание исторических и современных событий сделано
по материалам нескольких томов альманаха «Вестник Белорусского Экзархата».
Авторы текстов — доктор исторических наук Л.В.Алексеев,
пресс-секретарь Патриаршего Экзарха всея Беларуси А.А.Петрашкевич
© «Вестник Белорусского Экзархата», 2006

История этого исторического паломничества берет начало в 1160-х – начале 1170-х годов.

…Земное странствование святой покровительницы Белорусской земли, преподобной Евфросинии, игумении Полоцкой, близилось к завершению. Полоцкая просветительница решила окончить свои дни в Святых Местах, у Гроба Господня в Иерусалиме. Ей было уже много лет, а путь в Палестину был нелегок. Но ее решение «дойти Святаго Града Иерусалима и поклонитися Гробу Господню и всем Святым Местам, видети и целовати и тамо живот скончати», было твердо.

Предстояло прощание со всеми родными. Она «послала по всей братьи своей, поведающи им мысль свою»; они же «съехавшася отовсюду», умоляли ее не оставлять их, «сирых». Видимо, ее авторитет среди княжеских потомков Всеслава был огромен. Проститься с ней приехал и ее любимый брат князь Вячеслав «со княгинею и с детьми». Он, вероятно, и не предполагал, с каким благословением обратится к нему его волевая и мудрая сестра. Благословение же было следующим: «Аз хощу пострищи Кираану и Ольгу (тако бо бяста нарекла родителя ею)».

То были дочери князя, и в его расчеты их постриг явно не входил. Однако не смея ослушаться старшей сестры и игумении («правителя души» его, как он выражался), отец, а с ним и мать, согласились. Согласны были и девицы. Был призван епископ Дионисий, который и совершил постриг. Одна из сестер получила имя Агафьи, другая Евфимии.

Отъезд игумении требовал многочисленных распоряжений. «Блаженная Евфросиния, — говорит Житие, — положивши великое устроение обема монас-тырема, братьям и сестрам и дасть держати и рядити сестре своей Евдокеи обема монастыря...». Последние молитвы преподобной возносились ею в самых дорогих для нее церквах Спаса и Богородицы. «Господи, Сердцевидче, — приводит их Житие, — се, оставляю Дом Твой не затворен никомуже!..». Весь Полоцк провожал свою блаженную игумению и, по свидетельству источника, все плакали...

... По дороге преподобной паломнице встретился Византийский император, «идый на угры». То был воинственный Мануил Комнин (1123–1130), шедший на венгров. Византийский историк Никита Хониат († 1213) изображает его как человека очень смелого, который первым бросался в бой, не боялся ни горных, ни лесных переходов, спал на хворосте даже без подстилки, под дождем, среди своих воинов. Император принял Полоцкую игумению, давно знакомую ему заочно, со всем радушием и «с честию посла ю в Царьград» (видимо, дав ей воинское сопровождение).

Император ходил на венгров в 1163–1164 годах. Значит, преподобная Евфросиния отправилась к Святым местам в 1163 году, успев к этому времени не только построить Спасский храм, но и вложить в него уникальный крест (1161).

В столице Византии Царьграде Преподобная прежде всего посетила храм Святой Софии, о котором много говаривали на Руси. Храм блистал в своем первозданном великолепии. Полоцкая паломница благословилась у Патриарха и обратилась к покупкам всего необходимого для ее дальнейшего пути. Куплены были «многоразличные фимианы» и, самое главное, — «кадильница злата».

Достигнув Иерусалима, преподобная игумения совершила каждение Святыни, воспользовавшись Царьградскими дарами, и устроилась на житие «у Святой Богородицы в русском монастыре». Так прошел ее первый день в Иерусалиме. На второй день она снова была у Гроба Господня и «такоже сотворя, покланився и целова и, покадивше, изыде». В третий день все повторяется вновь, но только кадильницу она оставляет в жертву Гробу Господню, как и византийские благовония.

В Иерусалиме Полоцкая игумения прожила 10 лет. Однако сведений об этих последних годах почти нет. Весьма коротко говорит «Житие…» и о последних днях преподобной Евфросинии. Перед кончиной она впала в недуг и «нача болети». Чувствуя, что земная жизнь подходит к концу, она просить похоронить ее в монастыре святого Саввы Освященного. Но иноки монастыря святого Саввы, несмотря на высокое княжеское происхождение и игуменский сан Полоцкой паломницы, отказали ей: «Имеем запрещение от святаго Саввы, еже жены не принимать никакоже — на се есть монастырь Святыя Богородицы Феодосиев общий — в немже и лежат святыя жены — мати святаго Саввы и мати святаго Феодосия и мати святую безмезднику Козьмы и Дамиана, именем Феодотья и инии многие святии. Ту ти и подобает лещи...».

Преподобная Евфросиния приняла известие с подобающей кротостью: она похвалила Бога, послала купить себе гроб, проболела 4 дня и, причастившись, предала святую душу свою в руки Божии в двадцать третий день месяца мая 1173 года от Рождества Христова. Смертный одр её находился в Русском монастыре при церкви, выстроенной в честь и славу Пресвятой Богородицы. По кончине блаженной Евфросинии честное тело её было положено в обители преподобного Феодосия при паперти сего храма.

Однако не закончилась на этом история паломничества преподобной матери нашей Евфросини, игумении Полоцкой. Только отныне его продолжительность измерялась веками и руководилось оно с Горних высот Иерусалима Небесного.

Спустя четырнадцать лет, возвращавшиеся на родину монахи Русского монастыря взяли с собою святые мощи княжны-игумении и перенесли их в Киево-Печерскую Лавру. Гробница с мощами преподобной Евфросинии располагалась в нише пещерного храма Благовещения Пресвятой Богородицы, что в Дальних пещерах. Здесь она пребывает с 1187 года по сей день.

В царствование Императора Николая I Павловича началась 77-летняя история ходатайств о перенесении святых мощей преподобной Евфросинии из Киева в Полоцк.

В марте 1833 года Преосвященный Гавриил, епископ Витебский и Могилевский впервые обратил внимание Святейшего Синода на необходимость перенесения святыни в основанный преподобной Евфросинией монастырь. В 1840 году епископ Василий (Лужинский) возобновил это ходатайство, а спустя 12 лет повторил его. В царствование Императора Александра II также было три ходатайства о перенесении мощей: в 1858 году — православных жителей Полоцка, в 1864 — графа Михаила Николаевича Муравьева от имени жителей тринадцати волостей Полоцкого уезда, в 1867 — Полоцкого Владыки Саввы, которого авторитетно поддержали великий Московский святитель митрополит Филарет и губернатор града Витебска.

Вследствие особого ходатайства перед Киевским митрополитом Арсением, по благословению Святейшего Синода, 13 мая 1871 года в Полоцк была перевезена часть мощей преподобной Евфросинии. Мысль же о перенесении мощей преподобной пока не встречала сочувствия.

В царствование Александра III дело приняло весьма неблагоприятный оборот: в 1893 году очередное ходатайство было отклонено, и последовало запрещение возбуждать этот вопрос впредь.

Однако в годы правления Государя Императора Николая II, а точнее — в 1908 году на Всероссийском миссионерском съезде, проходившем в Киеве с 12 по 26 июля, общим собранием была принята резолюция, последовавшая после прочтения двух докладов о необходимости перенесения святых мощей преподобной Евфросинии из Киева в Полоцк: «Ходатайствовать о разрешении перенести из Киево-Печерского монастыря в Полоцк мощи преподобной Евфросинии». Движимые духовной ревностью пастыри и миряне возбудили со своей стороны горячее самое ходатайство по означенному поводу.

Образованная при Святейшем Синоде особая комиссия, рассматривавшая этот вопрос, на своем заседании 29 мая 1909 года решила дело в положительном смысле. Директор канцелярии обер-прокурора Святейшего Синода, уроженец и верный сын Полоцкой епархии Виктор Иванович Яцкевич, специально изучавший жизнь и подвиги блаженной Евфросинии, всесторонне и живо интересовавшийся судьбами родного края, был докладчиком дела перед Святейшим Синодом 8 июня.

Давнишнее ходатайство земли Полоцкой было удовлетворено. Державная воля Николая II выразилась в его резолюции 3 июля 1909 года на определениях Святейшего Синода по этому вопросу: «Сочувствую удовлетворению ходатайства о перенесении Святых мощей преп. Евфросинии в Полоцк. Предлагаю Св. Синоду обсудить подробности перенесения в ближайшую зимнюю сессию и затем снова доложить Мне». Таким образом, заветные мечты белорусского народа стали делом решенным.

Свято-Евфросиниевские торжества в Киеве начались на второй день Святой Пасхи 19 апреля 1910 года. В этот день в пещерном храме Благовещения Пресвятой Богородицы было совершено пасхальное Всенощное бдение. Утром 20 апреля после Божественной литургии во время молебна Святые мощи были переложены из старого гроба в обновленную кипарисовую раку, вынесены из пещеры и установлены в храме на особом возвышении. Скопление богомольцев было столь велико, что в Лавре их насчитали более 20 тысяч.

День 22 апреля стал центром киевских торжеств. Святая Лавра прощалась с великой Полоцкой игуменией, почивавшей здесь более восьми веков. По словам очевидцев, склоны городских холмов, балконы и кровли домов, улицы и сады были заполнены народом.

В носовой части убранного зеленью и цветами, украшенного флагами парохода «Головачев» была сооружена часовня с большими зеркальными окнами, по сторонам которой располагались две золотые хоругви. Рака со святыми мощами была установлена под специальным балдахином в кормовой части ослепительно белого парохода. Под пение тропаря преподобной, пароход со святыней на борту в сопровождении судов «Александровск» и «Киев» медленно удалялся от пристани, осененный молитвами и крестными знамениями духовенства, монашествующей братии и мирян...

Темными украинскими ночами во время следования паломнической эскадры по Днепру от Киева до Орши пароходы мерцали огнями сотен свечей. На берегах у самой кромки воды молящиеся разжигали костры. Сливающиеся огни наполняли ночь особым неизъяснимым торжеством, а на вершине фок-мачты главного парохода сиял над часовней символом христианской любви и милосердия — Святой Крест.

Во всех местах остановки эскадры — в Любече, Речице, Рогачеве, Старом Бых-ве, Могилеве и Орше — совершались торжественные богослужения при стечении огромного числа паломников и богомольцев всех сословий и возрастов. Для всего Приднепровья, откуда началась Великая Православная Русь, для белорусского, украинского и русского народов эти дни великое шествие великой святыни по водам священного Днепра стало воистину торжеством православного славянского единства.

Во время празднований в Речице Минский епископ Михаил произнес речь, потрясшую всех своим вдохновением: «Почила преподобная, не без особого промышления Божия, вдали от родины и оставалась не у себя семь с лишком веков, — говорил архипастырь. — За эти долгие годы наша Белая Русь чего не пережила, чего не испытала! Осилили ее потом враги, отторгли от единства с Великой Россией. И начались со стороны врагов притеснения, издевательства над всем для нас дорогим и святым; издевательства не только над живыми, но и над умершими православными предками нашими, тела и кости коих вырывались из земли и предавались поруганию. И многие тогда малодушные из наших соотечественников, особенно бояре и дворяне, не устояли в Православной вере своих отцов. И было время, что, казалось, край этот погиб... Спасла тогда Белоруссию только вера Православная, о насаждении и укреплении коей пеклась преподобная Евфросиния.

Теперь помыслы врагов наших, врагов России направлены на эту силу, на Церковь Православную. Ведутся против нее подкопы тайные и явные, не щадят для того ни ума, ни средств. А сбитая с толку, оторванная от народа передовая часть общества иногда несознательно способствует разрушению этой крепости, этой несокрушимой до сих пор силе. Вот предстательница наша перед Богом преподобная Евфросиния и возвращается к нам, чтобы стать на страже Православия в своем родном крае и своими молитвами и благодатною помощью защищать и охранить веру нашу, внушать родному своему народу стоять всеми силами за святое Православие».

Проследовав по Днепру до Орши, святыня далее была перенесена 65 верст до Витебска на руках. Согласно Высочайше утвержденному церемониалу следования Святых мощей преподобной Евфросинии в Полоцк, святыня должна была пробыть в Витебске с 7 по 16 мая. Исторические свидетельства подчеркивают образцовый порядок, поддерживаемый в городе и у самой святыни во все дни ее пребывания в Витебске. Девять дней присутствия великой Полоцкой святой в этом древнем граде были отмечены необычайным подъемом религиозного духа, свидетельствовавшем о силе, глубине и искренности веры в белорусском народе. Не потому ли именно этот регион Белорусского края, благословленный во время Евфросиниевских торжеств на всем пути святыни, подвергся наиболее сильному испытанию и чрезвычайному разрушению во время кровавой гражданской и двух мировых войн, став жертвой эксперимента по созданию «зоны, свободной от религиозных предрассудков и заблуждений»?

В древнейшем каменном храме Всемилостивого Спаса, сооруженном преподобной Евфросинией в основанном ею монастыре, святые мощи были положены в изготовленной в византийском стиле XII века кипарисовой раке, облицованной серебром, украшенной золочеными чеканными барельефами, эмалированными изображениями византийских крестов и орнаментами, покрытыми разноцветной греческой эмалью.

Рака была сооружена на добровольные пожертвования всего белорусского края и стоила 12 000 рублей — сумма по тем временам огромная. Во время крестного хода по перенесению раки в храм в процессии следовали Ее Королевское Величество Королева эллинов Ольга Константиновна с князем Игорем Константиновичем и Великим Князем Константином Константиновичем с Великою Княгиней Елисаветой Федоровной.

Дивен Бог во святых Своих! Солнечное утро 23 мая 1910 года положило начало новому дню в жизни Спасо-Евфросиниевского монастыря и всей Белой Руси! Преподобная мати вернулась из своего великого паломничества!

Однако по прошествии немногого времени тучи скорби и невзгод вновь затянули небосвод духовной жизни многострадального Белорусского края.

После смуты и многолетнего кровопролития новая власть принялась за безбожное дело. Трагическое испытание переживала Полоцкая княжна-игумения, когда её святые мощи были перевезены в Витебск для демонстрирования сначала в местном историческом музее, а затем в музее атеизма, где и пребывали до начала Великой Отечественной войны.

Оставленная при эвакуации святыня была перенесена верующими в Витебскую Свято-Покровскую церковь в августе 1941 года. А два с небольшим года спустя, 23 октября 1943 года мощи блаженной Евфросинии благодаря огромным усилиям Полоцкой монастырской общины были перевезены по железной дороге из Витебска в Полоцк в специально сооруженном ящике, заключавшем в себе гробницу со святыней. Поезд значительно опаздывал, и лишь в одиннадцать часов вечера бесценный груз был встречен на Полоцком железнодорожном вокзале местным духовенством и монахинями Спасо-Евфросиниевского монастыря. Мощи преподобной княжны-игумении поместили в в центре Свято-Софийского собора.

На другой день после совершения Божественной литургии и молебна перед мощами преподобной Евфросинии, крестным ходом рака Преподобной была перенесена в Спасо-Евфросиниевский монастырь и водворена на прежнее место в храме Спасителя. 25 октября — впервые за время 25-летнего перерыва — у тела преподобной была совершена Божественная литургия.

С тех пор преподобная мати наша Евфросиния уже не покидала этого дома Божия, построенного по ее благословению зодчим Иоанном незадолго до паломничества Полоцкой игумении в Святую Землю.

Однако не всё ещё было устроено так, как завещала святая покровительница Белой Руси. В паломничество в Святую Землю Преподобная отправилась только после того, как было завершено создание шестиконечного воздвизального креста, который с 1161 года и доныне был и остается духовным символом Белоруссии.

Здесь необходимо несколько отвлечься от главной линии повествования, чтобы рассказать о самом Полоцком Кресте, ибо он имеет свою историческую судьбу, которая связывает не только периоды удивительного 800-летнего паломничества, но и времена, и поколения, и историческую память наших народов.

Шестиконечная форма креста преподобной Евфросинии в ее времена являлась не господствующей, но весьма характерной для того исторического периода.

«Шестиконечная форма креста, — пишет один из современных исследователей, — самый совершенный символ первобытной вселенной. Шесть лучей его обозначают шесть дней творения мира. Он равно символизирует как распространение силы Бога, так и процессы возвращения мира к своему духовному центру».

Изображения креста преподобной Евфросинии представляют «почти всю историю Нового Завета и первобытной Церкви среди обуревавших ее сомнений», — писалось еще в XIX веке. Поэтому изображения креста также служат тем задачам и отражают те цели, которые в богословском плане определяет его форма.

Особую ценность кресту как реликвии придают частицы святых мощей, которые были вложены в ставротеку (на лицевой стороне: Кровь Хрчстова в верхнем перекрестье, «Древо Животьное» (животворящее), в нижнем перекрестье; на оборотной стороне — камень от Гроба Пресвятой Богородицы в верхнем перекрестье, частица от Гроба Господня в нижнем перекрестье; также кровь святого Димитрия, частицы мощей святых Стефана и Пантелеимона).

Преподобная Евфросиния снарядила в Византию специальную экспедицию: связи Полоцких князей с Византийским двором еще со времен ее деда Всеслава были прямые. Есть глухие свидетельства (ранее на них как-то не принято было обращать внимания) о том, что Византийский император Мануил Комнин и Патриарх Лука Хризоверх по просьбе преподобной Евфросинии присылали ей некоторые святыни.

Создание задуманного Полоцкой игуменией креста было предприятием настолько из ряда вон выходящим, стоило вложений столь громадного труда, а может быть, целой мастерской, к тому же лучшей на Руси!. Это также требовало столь значительных материальных средств, что на боковых пластинах креста преподобная заказчица благословила выгравировать своего рода вкладную грамоту.

Грамота сообщала, когда, чьим иждивением и для какой церкви сооружена эта уникальная и драгоценная реликвия, а также сколько она стоила. Этим сведениям сопутствовало заклятие о неотчуждении, а мастер Лазарь Богша по благословению игумений составил также небольшой текст и о себе, — подобный заказ он явно исполнял впервые!

Во всех отношениях вклад преподобной Евфросинии в сооруженный ею же храм был чрезвычайным явлением. Истории хорошо известны драгоценные вклады в церкви и монастыри: Ипатьевская летопись, например, не единожды сообщает о небывалой деятельности по оснащению и украшению храмов драгоценностями.

Так, благоверный князь Андрей Боголюбский († 1175), построив в своем Боголюбове под Владимиром церковь Рождества Богородицы, «украси ю иконами многоценьными, златом и каменьем драгым и жемчюгом великымь бесценьнымь и устрой е различными цатами и аспидными цатами украси... и украсивь ю и удиви ю сосуды златыми и многоценьными так, чтобы всем приходящим дивитися».

Подобно ему и другие русские князья также жертвовали в свои храмы различные драгоценные предметы, но ничего равного кресту Евфросинии Полоцкой тогда не было.

Сей уникальный и необычайно дорогой предмет хранился лежал «просто так» в церкви игумении Евфросинии, а затем в других хранилищах, и исчез только во время Второй мировой войны. Дело в том, что на кресте были помещены редчайшие святыни и, — что весьма важно, — страшное заклятие. А к подобным обстоятельствам верующие во все времена имеют совершенно определенное особое отношение.

Какова же судьба Евфросиниевского креста? Упоминание этой святыни содержится в Никоновской летописи под 1563 годом.

...Это был год, когда царь Иоанн Грозный предпринял большой поход на Литовское государство с целью вернуть Руси Полоцк. Говоря о походе, летописец, в частности, упоминает, какие святыни взял с собой царь, чтобы предприятие было успешным: «Икону Пречистым Богородици, сиречь, Донскую... Богородицу чудотворную Полоцкую и иные образы и кресты».

Здесь летописец упомянул, что среди крестов был чудотворный крест Евфросинии, и приписал (явно из другого источника, до нас не дошедшего) следующий драгоценный текст:

«Когда же боголубезный царь и великий князь, мысля итти на оступников крестианския веры на безбожную Литву, бе же тогда в его царской казне крест полотцкий, украшен златом и камением драгим написано же на кресте: «зделан сий крест в Полотцку повелением княжны Евфросинии и поставлен во церкви Всемилостиваго Спаса, да не износить его ис тое церкви никтоже, егдаже кто его из церкви изнесет, да приимет с тем суд в день судный. Нецыи же поведают: впрежнии некогда смолняне и полочане держаше у себя государей князей по своим волям, и меж себя смолняне с полочаны воевахуться, и тот крест честный смолняне в Полотцку взяша в войне и привезоша в Смоленск; егда же благочестивый государь князь Великий Василий Иванович вся Русии вотчину свою Смоленск взял, тогда же и тот честный крест во царствующий град Москву привезен. Царь же и великий князь тот крест обновити велел и украсити. И тот крест взя с собою и, имея надежу на милосерднаго Бога и на крестную силу, победити враги своя, еже и бысть».

Крест здесь описывался по памяти; автора поразили не столько уникальные реликвии — мощи святых, вложенные в него; не дата его изготовления и подпись мастера; не то, что крест сделан по заказу княжны Евфросинии, — как то, что украшен он был золотом и каменьями и имел заклятье от воровства. Самое интересное для нас — это вторая часть летописного сообщения, где идет рассказ, очевидно, по устным преданиям XVI века, об истории креста.

Оказывается, крест пролежал в Спасо-Евфросиниевской церкви Полоцка, куда его вложила преподобная игумения, не очень долго. Войны Полоцкого и Смоленского княжеств падают на период от 1180 до середины XIII века19. Видимо, в XIII столетии он и был перевезен захватившими Полоцк Смоленскими князьями в Смоленск, где и пролежал, возможно, в Успенском соборе или в одном из монастырей до первых десятилетий XVI века.

Есть материалы, позволяющие считать, что Евфросиниевский крест имел большую славу и почитание в Смоленске. В 1495 году была даже сделана его весьма близкая копия, очевидно, для того, чтобы не опускать ценную ставротеку с мощами в воду при водосвятии. Точно так же опасались опускать реликвию в воду и в 1841 году, когда крест преподобной попал в Москву и Петербург: его в этих случаях заменяли другим крестом.

Завершение образования русского централизованного государства в первые десятилетия XVI столетия во время царствования государя Василия III (1505–1533) сопровождалось повсеместным усиленным строительством храмов на Руси. Большое внимание уделялось тогда древним иконам, крестам и иным святыням.

Сам великий князь Василий III, отец Иоанна Грозного, распорядился реставрировать знаменитую Владимирскую икону Богоматери. Через 4 года в 1518 году он приказал привезти для обновления старинные образа из Владимира и «сам многажды своими руками касася и тружася к святым иконам (и) вскоре (их) обнови... серебром и златом украси», а затем в 1520 году отослал их обратно. Ясно, что при таком отношении к древним церковным реликвиям Василий III, захватив Смоленск в 1514 году, немедленно вывез оттуда Полоцкий чудотворный крест.

Как большая драгоценность и, в определенной степени, военный трофей, реликвия попала не в митрополичью, а в великокняжескую царскую казну, и если употреблялась в богослужениях, то очень редко, возможно, только по большим праздникам. К тому же, в Москве в то время была еще одна, даже более древняя, реликвия: в 1534 году, будучи на Волохе Ламском (Волоколамск) с княгиней на своей «царской потехе», то есть охоте, государь Василий III внезапно начал «изнемогати»; у него появилась «болячка на нозе», «почат болезнь люта от болячки тоя». В воскресенье 23 ноября государя привезли в Москву. Будучи уже при смерти, Василий III благословил трехлетнего Иоанна «святым и животворящим крестом», которым благословил в свое время «Петр чудотворец праителя нашего великаго князя Ивана Даниловича (Калиту) и весь род наш».

Далее, возможно, по другому источнику, летописец объясняет, что крест, этот был прислан византийским императором Константином Мономахом Владимиру Мономаху (Константин Мономах умер в 1055 году, а Владимир Мономах родился в 1053 г.). «Да будет тебе сий святый животворящий крест на прогнание врагов и борителей наших, — напутствовал умирающий государь престолонаследника, — мнози бо иновернии покушашеся на православие, нашу дръжаву, Богом порученную нам и разорить хотяще, но не возмогоша одолети крестныя силы, есть бо нам верным забралом крест честный!»

Сын и наследник престола Василия III Иоанн Грозный преклонялся пред крестной силой и Мономаховой, и Евфросиниевской святыни, как и многим другим чудотворным иконам и крестам. Это благоговейное отношение он наследовал от своей матери Елены Глинской, которая в свое время приказывала «с великою верою и многым желанием» вычеканить золотом и «камением драгым украсити» раку митрополита Петра, серебром чеканить раку митрополита Алексия.

Следуя примеру матери, Грозный царь, придя в возраст, реставрировал крест преподобной Евфросинии (следы его реставрации хорошо видны на фотографиях реликвии). Вера в силу креста была у него настолько крепка, а страшное заклятие о неотчуждении действовало столь сильно, что набожный царь взял реликвию с собою в поход на Полоцк в 1563 году, очевидно, дав обет, что, если он вернет Полоцк Руси, то водрузит крест на прежнее место в полоцкий Спасский храм, куда его вложила в 1161 году преподобная Евфросиния.

Совершив молебствие в Ауках (Великих Луках) 10 января в церкви Христова Воскресения, в котором, несомненно, участвовала и полоцкая реликвия, 14 января Грозный царь с войсками двинулся тайно через Невельские леса к Полоцку. Это «путное шествие» достигло цели 31 января. После осады город был сдан 15 февраля. А 18 февраля царь Иоанн Грозный въехал в завоеванный город и «повеле (архимандритам и игуменам) и всему священному собору итти во град Полоцк с пречудным образом Пречистыя Богородицы Донским и с иными образы и с честными кресты. Сам же царь и великий князь идяше за чудотворными образы и за честными кресты». Нет сомнения, что в этом торжественном победном шествии по Полоцку несли и крест преподобной Евфросинии, который Грозный государь, не взирая на его исключительную ценность, вернул Полоцку, как он считал, навсегда.

Однако на прежнем месте крест пролежал всего 16 лет. В 1579 году Польский король Стефан Баторий вновь завоевал Полоцк. Спасаясь от его войск, евфросиниевские монахини крест спрятали. Это тем более казалось им необходимым, так как король передавал их монастырь иезуитам. В конце XVI века, с переходом белорусских православных в унию, униатским монахам Базилианского ордена в Полоцке был отдан Софийский собор. Туда перенесли и найденный к тому времени крест преподобной Евфросинии. Есть легенда, что иезуиты Евфросиниевского монастыря пытались выкрасть из Софии крест и заменить его грубой подделкой, но решившийся на это преступление монах-иезуит был пойман на улице, крест у него отнят и водворён в Софию.

Велико было почитание Евфросиниевского креста в XVIII веке, когда он находился в Полоцкой Софии. Известный униатский деятель Полоцка Игнатий Кульчинский (1707–1747) писал: «Будучи доктором философии в нашем монастыре, я часто наблюдал, как чтут память этой святыни инокини нашего монастыря и жители полоцкие, а также довольно обширного воеводства. В кафедральной церкви полоцкой до сих пор хранится золотой крест великолепной работы с разными мощами».

В 1812 году французские войска приближались к Полоцку. Монахини базилианского монастыря заблаговременно замуровали Евфросиниевский крест в одной из стен Софийского собора и вернули его в собор на прежнее место только после изгнания неприятеля из России.

Наступил 1839 год, когда после двухвекового периода страданий и угнетения было, наконец, осуществлено воссоединение униатов с Матерью-Церковью. На судьбе креста преподобной полоцкой игумений это событие отразилось непосредственно: интерес православных верующих России к полоцкой святыне необычайно возрос. Вследствие этого ей теперь предстояло длительное путешествие в обе русские столицы.

Ещё в 1833 году генерал-губернатор тогдашнего Северо-Западного края князь Хованский обращался в Санкт-Петербург с прошением о том, чтобы перенести крест Евфросинии Полоцкой из униатского Софийского собора в какую-либо православную церковь. Путь прошения по инстанциям завершился указом императора Николая I о том, что крест должен оставаться в Софийском соборе. Но к 1841 году ситуация весьма существенно изменилась. В 1839 году воссоединение униатов с Русской Православной Церковью уже осуществилось, практически, в полной мере, и к архиепископу Полоцкому и Витебскому Василию Лужинскому, — энергичному деятелю воссоединения, — отношение российских властей было самым благожелательным.

Архиепископу нужны были средства на ремонт церквей епархии, и тут ему помог случай. В своих интереснейших записках владыка Василий писал:

«В самый момент выезда моего из Полоцка (в Москву и Санкт-Петербург для сбора необходимых средств), когда я садился в экипаж, почтальон подает мне свиток и письмо на мое имя от господина директора хозяйственного при Святейшем Синоде управления Константина Степановича Сербиновича, который просил меня проверить самым тщательным образом и исправить рисунок упомянутого креста, препровожденный в сказанном свитке, с подлинником. Не имея ни времени, ни возможности исполнить это требование и, имевши в виду то, что из Москвы должен ехать я в Санкт-Петербург, я велел ризничему священнику Богдановичу, прощавшемуся со мною, принесть мне с футляром оный и повез его с собою вместе со сказанным рисунком».

В Москве по указанию митрополита Филарета крест был положен на специально устроенном для него «прекрасном налое». Весть о реликвии, прибывшей в Москву, немедленно пронеслась по всему городу. Стечение народа в Кремле было огромным! Прослышав о прибытии святыни, в Москву из Санкт-Петербурга прибыл и сам К.С.Сербинович. Успенский собор Московского Кремля был открыт для богомольцев с 5 часов утра до 10 часов вечера; при кресте все время стояли два священника, хранившие его.

«С разрешения митрополита Филарета соборное духовенство, — писал архиепископ Василий, — развозило ночью упомянутую святыню с особым благоговением по домам чиноначалии, вельмож, князей и графов и богатых купцов для совершения в их помещениях молебствий с водоосвящением. Сему духовенству было строго воспрещено святителем митрополитом Филаретом погружать сей крест в воду, а иметь для сего другой из собора крест, а крест преподобной Евфросинии должен был лежать над водою и только при сильном желании молящихся, осеняя им освещенную уже воду, прикасаться к ней только концами Евфросиниевского креста».

Это воспрещение последовало потому, разъяснял владыка Василий, что в кресте сем были мощи святого великомученика и целителя Пантелеимона, святого Стефана и других угодников Божиих, и что всего важнее — частица Древа Креста, на котором был распят Спаситель, обагренная Его Божественной Кровью. «Крест сей, — добавляет иерарх, — каждое утро должен был осматривать бывший при мне ректор Полоцкой семинарии архимандрит Филарет и письменно доносить мне об освидетельствовании его невредимости. Я сам возил сей крест только в некоторые богоугодные заведения и к благочестивому знаменитому вельможе, действительному тайному советнику князю Сергею Михайловичу Голицыну и совершал сам в его домовой Церкви на даче за Москвою молебствие с водоосвящением».

Уезжал из Москвы Полоцкий иерарх с большими огорчениями и даже с обидой: деньги, собранные в Успенском соборе, так к нему и не поступили — все было оставлено в пользу кремлевских церквей; узнав об этом, многие молящиеся стали отдавать свои пожертвования в пользу Полоцкой епархии лично преосвященному Василию... Однако, и то, что ему удалось собрать, по указанию обер-прокурора Святейшего синода Н.А.Протасова, надлежало поделить с соседней Литовской епархией...

В Санкт-Петербург владыка Василий выехал 8 сентября, рассчитывая быть там к 15 числу — празднику Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня. По дороге в губернских городах совершались молебствия, на которые съезжались местные помещики и горожане. В Северной столице, по указанию митрополита Филарета, крест поместили в Синодальной церкви; но, узнав об этом, только что вернувшийся из-за границы император Николай I изволил приказать перевезти крест в Казанский собор, а возле него устроить железную кружку для пожертвований с соответствующей надписью.

15 сентября «в алтаре было столько высокопоставленных сановников, — писал архиепископ Василий, — что с трудом могли проходить между ними прислужники церковные». Было дано указание как можно точнее изобразить древнюю святыню.

Неторопливо двигалась карета архиепископа Полоцкого и в обратном направлении с остановками в больших городах, которые он проезжал. Крест был возвращен в Полоцк 26 октября 1841 года. В том же 1841 году крестный ход от Софийского собора в отремонтированный собор Спасо-Евфросиниевского монастыря ознаменовал собой второе после Грозного царя возвращение великой реликвии на то место, которое ей было определено ее создательницей Полоцкой игуменией Евфросинией. Здесь кресту предстояло быть еще почти 90 лет.

В 1922 году во время изъятия церковных ценностей нависла угроза и над крестом преподобной. Судьба его беспокоила специалистов по древнерусскому искусству. В 1924 году заведующий Оружейной Палатой Московского Кремля направил в Отдел музеев Главнауки запрос о полоцкой реликвии, где сообщалось о ее ценности и содержалась просьба «сделать запрос о судьбе хорошо известного в истории русского искусства креста». Ответа не было, и в 1925 году последовал второй запрос, в котором сообщалось: «Ввиду того, что значение этого культурного памятника древнерусского искусства представляется очень значительным, Оружейная Палата просит снестись с местным Полоцким губисполкомом и выяснить место хранения этого креста и степень обеспеченности его целости». По любезному свидетельству Т.Д.Пановой, видевшей в архиве Оружейной Палаты соответствующие документы, в Полоцк выезжал искусствовед Палаты Клейн и вел какие-то переговоры.

В 1928 году директор Белорусского государственного музея В.Ластовский выезжал с экспедицией в Полоцк с целью разыскать реликвию. Она была найдена в местном финотделе и перевезена в Минск, где, однако, не была выставлена в музее как церковный предмет. В эти годы готовилось перенесение столицы Белоруссии в Могилев, и именно туда попал в 1929 году крест преподобной Евфросинии. Он хранился в комнате-сейфе Могилевского обкома и горкома партии. В 1941 году грянула Великая Отечественная война. Крест бесследно исчез…

В дни празднования 1000-летия Полоцкой епархии и Православной Церкви в Белоруссии в 1992 году впервые была высказана мысль о возможном воссоздании Полоцкого Креста.

К 1994 году стадия изучения истории и эскизной реконструкции мельчайших деталей этой всеправославной святыни XII столетия была завершена, благодаря трудам доктора исторических наук, археолога Татьяны Ивановны Макаровой и доктора исторических наук, археолога Леонида Васильевича Алексеева. К практической работе по ее воссозданию приступил художник-эмальер из Бреста Николай Петрович Кузьмич.

Первым шагом должно было стать освящение кипарисового основания Креста преподобной Евфросинии и собирание святынь, которые были вложены княжной –игуменией в ее Крест. С этой целью с 31 июля по 7 августа 1994 года по святым стопам Полоцкой паломницы по Святой Земле проследовал Митрополит Минский и Слуцкий Филарет, Патриарший Экзарх всея Беларуси.

31 августа в день празднования памяти святых отцов шести Вселенских Соборов по приезде в Русскую Духовную Миссию в Иерусалиме Его Высокопреосвященством был отслужен благодарственный молебен в домовой церкви во имя святой мученицы царицы Александры, после которого Владыка обратился к молившимся с приветственным словом:

«Не первый раз я на Святой Земле, но впервые в истории Белорусской Православной Церкви паломничество совершается от ее лица с совершенно особенной миссией. Все вы знаете о святой Евфросинии, игумений Полоцкой, которая под конец своей жизни прибыла во Святой Град Иерусалим. Здесь она скончалась, здесь была погребена, и со временем гроб с ее мощами был перенесен в Киев, а в 1910 году святые мощи преподобной прибыли, наконец, в ее родной город и были положены в древнем храме, который она построила.

В свое время она соорудила воздвизальный Крест, дав заказ известному мастеру того времени Лазарю Богше. Этот Крест стал святыней Белорусского края, белорусского народа, Белорусской Церкви, и пребывал на престоле Спасского собора Полоцкого монастыря. К сожалению, в годы Великой Отечественной войны 1941–45 годов Крест исчез. Где он — и по сей день загадка. Но мы верим и надеемся обрести его, если Богу будет угодно. Во время празднования 1000-летия Православной Церкви на Беларуси было решено воссоздать Крест преподобной Евфросинии Полоцкой. И вот мы здесь для того, чтобы получить от Гроба Господня благословение на сие святое дело».

На следующий день, ознаменованный празднованием памяти преподобного Серафима Саровского, Высокопреосвященный паломник нанес визит Блаженнейшему Диодору, Патриарху Иерусалимскому и всея Палестины.

«Господь сподобил нас отправиться в паломничество на Святую Землю, дабы испросить Вашего Благословения, а также благословения святынь Иерусалима и Палестины для святого дела воссоздания Креста Евфросинии Полоцкой, — обратился Экзарх Патриарха Московского к предстоятелю древнейшей Православной поместной Церкви. Изложив затем историю сего Креста, митрополит Филарет продолжал: «И вот мы у Ваших ног просим благословения совершить Божественную литургию в Кувуклии храма Воскресения Господня сегодня ночью. Мы принесли с собой деревянное основание будущего Креста, дабы благословить его на Гробе Господнем. Благословите посетить и иные святые места прежде нашего возвращения.

«С особой радостью мы принимаем на Святой Земле возлюбленного митрополита Минского Филарета, — с глубокой духовной отрадой отвечал Блаженнейший Диодор. — Уже давно мы имели счастье видеться с Вами. Вы хорошо знаете, Владыка, нашу всеобщую любовь к Вам, а также те чувства, с какими мы всегда принимаем Ваше Высокопреосвященство. Ибо, как истинный воин Христов, Вы прилагаете свои усилия на пользу не только Белорусской Православной Церкви, но и всей полноты Вселенского Православия.

Мы рады, что Вы приняли на себя подвиг восстановления этого святого Креста, о котором с такой любовью рассказали. Из моего сердца исходит одно пожелание: чтобы Всечестный Крест укреплял и охранял весь православный народ Беларуси, Вас, окормляемую Вами Минскую епархию и Белорусский Экзархат.

Иерусалимская Патриархия помнит историю, — продолжал Блаженнейший Диодор. — Когда наступали трудные времена, касающиеся Святой Земли, Иерусалимские Патриархи обращались с большими надеждами к русскому православному народу. И воистину, мы неоднократно получали необходимую помощь, благодаря чему и сохранили Православие на Святой Земле до сих пор. Мы видим, какие опасности встают перед нами сегодня, и готовы понести крестное послушание охранения Святых Мест даже до смерти...

Нам необходима поддержка наших Сестер-Церквей, и особенно — Русской Православной Церкви. Мы должны осознать миссию охранения Православных святынь в Иерусалиме и во всей Палестине, а также прав Православия во всем мире как наше общее дело. Ваш визит, Высокопреосвященнейший Владыка, является для нас поддержкой и утешением и дает нам силы для продолжения этой борьбы, которую мы ведем от лица и от имени Вселенского Православия. Испрашиваем Ваших молитв о благостоянии Святых Божиих Церквей и нашей Иерусалимской Церкви.

«Благодарю Вас, Ваше Блаженство, — продолжил беседу митрополит Филарет. — Святейший Патриарх Алексий просил передать Вам свое братское приветствие. На нашем Священном Синоде мы часто возвращаемся к теме положения Православной Церкви на Украине и в Беларуси. Мы верим, что, соединив наши усилия и молитвы, Православная Церковь в лице Поместных Православных Церквей будет и впредь осуществлять свою миссию. Теперь появляется возможность совершения частых паломнических путешествий, и эти паломничества укрепят союз Православной Церкви в России, Беларуси и на Украине со святой Иерусалимской Церковью и ее Предстоятелем.

В нашем сознании Иерусалимская Церковь — Мать всех Церквей. Я думаю, что осознание этого и именно такое понимание нашей истории неизменно. Будем надеяться также и на здравое отношение государства к Церкви», — подчеркнул митрополит Филарет.

«Если вы будете иметь здоровые отношения с государством, то и мы здесь почувствуем вашу радость, ибо мы — единое Тело Христово, —свидетельствовал Его Блаженство и вскоре переменил тему беседы. — Что же касается Ваших служений во Святых Местах Иерусалима и всей Палестины, то мы всегда приглашаем Ваше Высокопреосвященство к этому в любое время и в любом месте!».

Преподав благословение святому делу воссоздания Полоцкого Креста, Блаженнейший Диодор передал Патриаршему Экзарху частицу Древа Господня, камни от Гроба Господня и от гроба Божией Матери.

Во время паломничества по Святой Земле митрополит Филарет совершил Божественные литургии на Гробе Господнем, в Тивериадском Свято-Марие-Магдалининском храме и в кафедральном Свято-Троицком соборе Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Владыка поклонлся святым местам Иерусалима и Вифлеема, Вифании и Вифагии, Фавора и Элеона, Капернаума и Назарета, Каны Галилейской и долины Иордана, Хайфы и Яффы, Тиверии и Лидды; побывал в монастырях преподобных Феодосия Великого, Саввы Освященного, Георгия Хозевита, в Горней и Крестной обителях и во многих иных храмах Святой Земли.

В первый же день пребывания в Иерусалиме основание воссоздаваемого Креста преподобной Евфросинии, игумении Полоцкой было освящено Его Высокопреосвященством на Гробе Господнем, на Голгофе и на Гробе Пресвятой Богородицы. В празднование памяти пророка Божия Илии Крест преподобной был освящен у мощей преподобного Феодосия Великого.

Монастырь преподобною Феодосия Великого был по особому знамению Божию основан этим великим подвижником в Иудейской пустыне в V веке. Начинался он с пещеры, в которой останавливались три волхва, приходившие в Вифлеем на поклонение Родившемуся Спасителю. Вскоре трудами и молитвенными подвигами преподобного Феодосия у пещеры была возникла преславная Лавра, собиравшая полки духовных воинов, а в самом вертепе, завершив свой жизненный путь, нашел упокоение преподобный Феодосии.

Здесь мощи его покоятся и доселе. Здесь же молилась во время своего пребывания во Святой Земле и была погребена Полоцкая игумения. Ныне в обители преподобного Феодосия Великого память ее свято почитается. В ходе продолжающейся реконструкции монастыря гроб святой Евфросинии нарочито обустроен устроен. Пребывая в монастыре, Митрополит Филарет благословил создать образ преподобной Евфросинии специально для обозначения того места, где почивали мощи великой молитвенницы и просветительницы Белой Руси.

В день празднования памяти святой равноапостольной Марии Магдалины Патриарший Экзарх совершил Божественную литургию в Тивериадском храме, расположенном на берегу Галилейского моря недалеко от древнего города Магдалы и освященном во имя сей ученицы Христовой.

Посещая святые места, Владыка Экзарх провел в молитвах и путешествиях день памяти мучеников Трофима и Феофила, а также икон Божией Матери Почаевской и «Всех скорбящих Радость».

Накануне Воскресного дня Высокопреосвященнейший Владыка совершил Всенощное бдение в храме Горнего монастыря близ Иерусалима, расположенного на месте имения святых праведных Захарии и Елизаветы, родителей Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, в котором родился тот, о ком сказал Христос-Спаситель: «Из рожденных женами нет ни одного пророка больше Иоанна Крестителя» (Лк. 7: 28).

В последний день пребывания на Святой Земле Патриарший Экзарх совершил Божественную литургию в Иерусалимском кафедральном Свято-Троицком соборе, по завершении которой обратился к сослужащему клиру и к молящейся пастве: «Завершилось паломничество представителей Православной Церкви Беларуси, и мы просим сегодня всех вас молиться, чтобы Крест преподобной Евфросинии Полоцкой, сооружаемый нами, оставался символом духовного возрождения Белой, Великой и Малой Руси, всех земель Российских, и чтобы Господь оградил нас силою Своего Честнаго и Животворящаго Креста от всякого зла».

Воссоздание Полоцкого Креста закончилось в 1998 году.

Третий визит Патриарха Московского и всея Руси Алексия в Белоруссию был приурочен к празднованию Всемирного Воздвижения Честнаго и Животворящаго Креста Господня.

26 сентября Святейший паломник поклонился мощам преподобной Евфросинии, игумении Полоцкой, а за Всенощным бдением в Свято-Крестовоздвиженском соборе Полоцкого Спасо-Евфросиниевского женского монастыря Святейший Патриарх совершил чин Крестовоздвижения. В руках Патриарха Московского и всея Руси Алексия был воздвизальный Полоцкий крест, воссозданный по образу и подобию древней святыни, изготовленной в 1161 году мастером Лазарем Богшей по благословению преподобной Евфросинии.

«Для нас сегодня стало знаменательным посещение Полоцкого монастыря, потому что это — соприкосновение с нашей историей, — сказал в этот исторический вечер Святейший Патриарх. — Камни храма, где почивают мощи преподобной Евфросинии Полоцкой — современники этой великой дочери белорусского народа, великой дочери святой Русской Православной Церкви — преподобной Евфросинии, игумений Полоцкой.

Когда молишься в храмах, которые насчитывают века, чувствуешь свою сопричастность с нашей историей, которая продолжается. И все мы являемся продолжателями истории нашего народа».

Обращаясь к Святейшему Владыке, митрополит Минский и Слуцкий Филарет сказал: «Ваше Святейшество! 24 сентября, в день Вашего прибытия, утром в Белорусской Экзархии состоялось заседание Синода Белорусской Православной Церкви, который с Вашего благословения учредил орден Креста преподобной Евфросинии Полоцкой.

И сегодня мы с сыновними чувствами любви и преданности дерзаем вручить его Вам, сопровождая грамотой, в которой означено, что, во внимание к трудам на благо Церкви Христовой, Его Святейшество Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй награждается орденом Креста преподобной Евфросинии, игумений Полоцкой, I степени за подписью и печатью Председателя Синода Белорусской Православной Церкви.

Сей орден, Ваше Святейшество, благоволите принять от нас как знак преданности нашей и любви во служении Господу нашему Иисусу Христу; во славу и на благо нашей Матери-Церкви. Мы радуемся, что этот крест Евфросинии Полоцкой отселе будет украшать Вашу Патриаршую грудь».

Приняв награду, Святейший Алексий ответствовал Патриаршему Экзарху: «Я принимаю этот орден с молитвой о том, чтобы Крест преподобной Евфросинии Полоцкой укреплял меня в моем Патриаршем служении и в несении нелегкого Париарщего креста.

У каждого есть свой крест. И когда трудно и тяжело бывает нам нести наш малый жизненный крест, нужно обращать молитвенный взор ко Кресту Христову и просить, чтобы Божественный Крестоносец Христос Спаситель укрепил бы нас в нашем жизненном крестоношений… Поклоняясь святыне Белорусской земли — Кресту преподобной Евфросинии Полоцкой — мы просим, чтобы эта святыня помогала бы и нам на нашем жизненном пути».

* * *

Так завершилось это историческое 800-летнее паломничество святых и святынь, которое, впрочем, отражается в пути каждого молящегося человека к храму Божию и к святыням церковным.

Тропарь, глас 3-й

Веселися, земле Полотская, красуйся и ликуй, обитель Спасова, се бо Господь исполни желание сердца вашего: духовная Мати ваша и Предстательница, Евфросиния богомудрая яко птица возлете от града Киева, и яко горлица обрете гнездо свое во обители древнего удела своего, идеже собирает птенцы своя под крыле свои, сохранити и утвердити я в правоверии, пришествием многоцелебных мощей своих просветити омраченная, собрати расточенная, разогна и тьму искушений и бед от вопиющих верно: спасай нас молитвами Твоими, яко Предстательница наша, преподобная мати Евфросиния.