Митрополит Филарет (Вахромеев)
«Вопросите Господа за меня...» (4 Цар. 22: 13) 
Прямая речь за двадцать лет 
 

16. Основы социальной концепции

В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» излагаются базовые положения её учения, охватывающего все стороны современной жизни. Что Вы считаете здесь наиболее важным сегодня для внутренней и внешней политики Церкви?

— Важнейшим по-прежнему остаётся исполнение заповеди и следование «Золотому правилу»: «Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7: 12). Это и есть христианский идеал поведения Церкви, народа и правительства в их внутренних и внешних отношениях.

Скорбя о разрушении исторических общностей людей, о страданиях различных этнических групп и о нарушении их прав, которые мы наблюдаем при разделении полиэтнических государств, Церковь, безусловно, признаёт полезность создания межгосударственных союзов. Возможно, именно такая мера позволила бы удержать Восточную Европу от кровопролитных межэтнических конфликтов, что в свою очередь предотвратило бы утрату народами многочисленных религиозных, культурных и исторических святынь.

Сегодня мы видим, как во всём мире усиливаются попытки многих влиятельных общественных механизмов вытеснить веру и Церковь из общественной жизни. Процесс секуляризации государств и человеческих сообществ обусловлен тем, что нынешняя международно-правовая система основывается на приоритете интересов земной жизни человека перед религиозными ценностями. Именно поэтому Церковь должна и будет продолжать прилагать все необходимые усилия к утверждению христианских ценностей в процессе принятия важнейших общественных решений как на национальном, так и на международном уровне.

Убедиться в актуальности этой задачи может любой внимательный человек, если проанализирует принципы построения современной глобальной культуры человечества: это универсальная бездуховность, которая выдвигает в качестве абсолютной ценности и мерила истины не что иное, как свободу падшего человека, не ограничивающего себя ни в чём. Такое развитие процесса глобализации не без оснований сравнивается в христианском мире с построением Вавилонской башни.

Надо сказать, что подобная попытка сформулировать соборную позицию Церкви по принципиальным и насущным позициям жизни современного общества уникальна. И то обстоятельство, что эта попытка успешно осуществлена на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в год празднования 2000-летия Рождества Христова, делает и принятие Соборных документов, и само событие проведения Собора воистину историческим явлением в жизни Матери-Церкви в уходящем и в грядущем тысячелетии.

В социальной доктрине РПЦ говорится, что «Церковь не только предписывает своим чадам повиноваться государственной власти... но и молиться за неё...». В каких случаях церковные структуры не могут сотрудничать с государством?

— В современном мире государство обычно является светским и не связывает себя какими-либо религиозными обязательствами. Его сотрудничество с Церковью ограничено рядом областей и основано на взаимном невмешательстве в дела друг друга. Однако религиозные организации, которые объединяют граждан страны, а порою — большинство гражданского населения, вправе давать оценку действиям властей и принимать участие в решении общественно значимых задач.

Естественно, что социальные, благотворительные, образовательные и другие общественно значимые программы Церкви приносят несомненную пользу обществу. Из этого следует, что Церковь может рассчитывать на помощь и содействие государства.

В наше бурное и жестокое время традиционной областью общественных трудов Православной Церкви остаётся печалование перед государственной властью о нуждах народа, о правах и заботах отдельных граждан или общественных групп.

Вообще перечень областей соработничества Церкви и государства, естественно, превосходит число тех областей, в которых священнослужители и канонические церковные структуры не сотрудничают. К таким областям относится политическая борьба, предвыборная агитация, кампании в поддержку тех или иных политических партий, общественных и политических лидеров; ведение гражданской или агрессивной внешней войны; непосредственное участие в разведывательной и любой иной деятельности, требующей в соответствии с государственным законом сохранения тайны даже на исповеди и при докладе Священноначалию.

По своей природе Церковь лояльна по отношению к государству, при этом никогда и ни при каких обстоятельствах не сливаясь и не отождествляя себя с ним. Вспомним ответ Христа Спасителя на провокационный вопрос, следует ли платить подать Римскому императору: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф. 21: 22).

Но выше требования лояльности стоит Божественная заповедь: совершать дело спасения людей в любых условиях и при любых обстоятельствах. Архиерейский Собор постановил: «Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении». Такое положение может возникнуть тогда, когда установленный людьми закон совершенно отвергает абсолютную божественную норму, заменяя её противоположной. В этом случае закон перестаёт быть законом и становится беззаконием, в какие бы правовые одежды он ни рядился.

Ваше Высокопреосвященство! Каково отношение Церкви к смертной казни?

— Как особая мера наказания смертная казнь признавалась в Ветхом Завете. Никаких указаний на необходимость её отмены нет ни в Священном Писании Нового Завета, ни в Предании и историческом наследии Православной Церкви. Вместе с тем именно христианское нравственное влияние воспитало в сознании людей отрицательное отношение к смертной казни.

Разумеется, отмена смертной казни даёт больше возможностей для пастырской работы с преступником и для его собственного покаяния. Очевидно, что наказание смертью не может иметь воспитательного значения и делает непоправимой судебную ошибку. Помня, что милосердие к падшему человеку всегда предпочтительнее мести, Церковь, тем не менее, признаёт, что вопрос об отмене или неприменении смертной казни должен решаться обществом свободно, с учётом состояния в нём преступности, а наиболее всего — из соображений охраны жизни и безопасности благонамеренных членов общества.

Изменилось ли отношение Церкви к сексуальным меньшинствам, проблемам клонирования, к абортам?

— Священное Писание Ветхого и Нового Заветов однозначно и недвусмысленно осуждает гомосексуализм, ибо это порочное искажение богоданной природы человека. «Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они сделали мерзость», — говорится в Ветхозаветной Книге Левит (Лев. 20: 13). «Не обманывайтесь... мужеложники... Царства Божия не наследуют», — подтверждает в своём Послании святой апостол Павел (1 Кор. 6: 9–10). Никогда богоустановленный брак мужчины и женщины не может быть сопоставлен в правах с извращёнными проявлениями половых отношений. Об отношении Самого Творца к этой проблеме свидетельствует участь развращённого города Содома, определившего не только изначальное имя гомосексуализма — содомии, но и его последствия как для личности извращенца, так и для общества, которое ему потакает.

Осуждая содомский грех, Церковь решительно противостоит попыткам представить его как «норму», а тем более как предмет гордости и пример для подражания. И никакое мнение извращённого нрава не заставит нас склониться к признанию смертного греха как лишь одной из якобы многочисленных «сексуальных ориентаций» или природной индивидуальной предрасположенностью.

Относительно клонирования, а также генной инженерии и терапии Архиерейский Собор также высказался достаточно чётко: «Целью генетического вмешательства не должно быть искусственное «усовершенствование» человеческого рода и вторжение в Божий план о человеке... Генная терапия половых клеток является крайне опасной, ибо связана с изменением генома (совокупности наследственных особенностей) в ряду поколений, что может повлечь непредсказуемые последствия в виде новых мутаций и дестабилизации равновесия между человеческим сообществом и окружающей средой».

Клонирование, то есть получение генетических копий животных, а теоретически — и человека, Церковь рассматривает как несомненный вызов самой природе человека, заложенному в нём образу Божию, неотъемлемой частью которого являются свобода и уникальность личности. «Тиражирование» людей с заданными параметрами извращает естественные основы деторождения, кровного родства, материнства и отцовства.

Крайне опасны и во многом непредсказуемы психологические последствия клонирования и его побочные результаты.

Это серьёзнейшая проблема третьего тысячелетия, ибо уже довольно решительно звучат голоса, утверждающие, что создание человеческой копии будет осуществлено в ближайшее время и что никакие протесты общественности не смогут остановить исследований и экспериментов в этой области, будь они явными или строго засекреченными.

Для объективности необходимо обратить внимание и на такую формулировку Архиерейского Собора: «Клонирование изолированных клеток и тканей организма не является посягательством на достоинство личности и в ряде случаев оказывается полезным в биологической и медицинской практике». Здесь имеется в виду прежде всего помощь людям, например, потерявшим в результате несчастных случаев значительную часть кожного покрова, костных или мышечных тканей. Серьёзные увечья зачастую разрушительны для человеческой психики, и нужны огромная вера, мужество и сила воли, чтобы преодолеть шок и победить его последствия. Разумная помощь в таких случаях оправдана и даже необходима.

Отношение к абортам остаётся неизменным и сугубо отрицательным. С древнейших времён Церковь рассматривает намеренное прерывание беременности как тяжкий грех. Канонические правила приравнивают аборт к убийству. «Тот, кто будет человеком, уже человек», — писал на рубеже II и III веков древний учитель Церкви Тертуллиан.

Как явный признак моральной деградации рассматривает Церковь широкое распространение и оправдание абортов в современном обществе. Государство и нация, которые не заботятся о своих ещё не родившихся соотечественниках, о детях в их самый беспомощный и бесправный, — я подчёркиваю, именно бесправный! — период жизни, обречены на вырождение и постепенное вымирание.

Ваше Высокопреосвященство! В выступлениях деятелей Церкви постоянно слышится тревога по поводу состояния человеческих душ. Что особенно остро волнует Вас как православного архипастыря, богослова и просто неравнодушного человека в морально-нравственной ситуации в обществе?

— Да, такое беспокойство, действительно, имеет место. Мы, а я имею в виду не только лидеров Христианской Церкви, но и представителей других религиозных общин, обеспокоены духовным состоянием современного мира. Этих тревог много, и их не перечесть. Прежде всего, у нас общее волнение из-за пересмотра веками устоявшихся нравственных основ человеческого бытия, в первую очередь в отношениях мужчины и женщины, во взгляде на брак как основу общества, залог стабильности в нём.

По учению Церкви, союз мужчины и женщины, составленный добровольно, без принуждения, вечен. Он не подлежит разрыву, прекращению, особенно, когда благословлён Церковью. В Ветхом Завете расторжение брака, измена супругов рассматривались как грех пред Богом, как беззаконие. Поэтому сегодня, когда понятие семьи выходит из нашей жизни, а в обиход вступают «партнёрские отношения» между мужчиной и женщиной, это становится признаком духовно-нравственной катастрофы. «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает», — гласит Евангелие (Мф. 19: 6).

Я уж не говорю о других аномалиях, например, проявлении нездоровых, болезненных симпатий людей одного пола друг к другу, что также понимается Библией как грех. За него были наказаны города Содом и Гоморра, где процветало это беззаконие. Теперь же подобные извращения становятся в общий ряд с правами свободного выражения личности. Это — болезнь, которую надо лечить, но вместо того её пропагандируют. Такой взгляд проник даже в западные Протестантские Церкви, где сейчас под давлением общей распущенности нравов происходят ненормальные церковные бракосочетания. Поэтому наша забота — вернуть в сознание людей библейский смысл жизни человека на Земле. Людям сегодня как никогда нужны те десять заповедей, которые Господь передал через Моисея и о чём повествуется в Ветхом Завете.

Ваше Высокопреосвященство, каков, по Вашему мнению, главный итог Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви?

— Вопросы и проблемы, которые обсудил Архиерейский Собор, — это сфера жизненных интересов всего народа Божия, а не только епископов и богословов. За каждой темой докладов и дискуссий стоит живая практика приходской жизни, вопросы, тревоги, а порой и недоумения паствы, проблемы священнослужителей и местных властей, вызовы времени и светского общества.

Поэтому само событие Архиерейского Собора явилось резонансом тех многоразличных суждений, которые существуют в церковном обществе и вокруг него. Кроме того, не стоит забывать, что многие проблемы Церкви могут возникать и зачастую возникают внутри неё самой, а не только приходят извне. Ложный мистицизм, суеверие, внутрицерковное самочиние и сектантство — это тоже вызов времени, требующий ответов и конкретных действий. Не секрет, что взаимоотношения Церкви со светскими властями далеко не однородны на всей территории Матери-Церкви.

Сопоставляя проблемы епархий, Собор проводит своеобразное исследование и регионального, и всероссийского, и международного состояния Русской Православной Церкви на всей её канонической территории. Позволю себе сравнить Архиерейский Собор с Таинством Соборования, которое, образно говоря, совершается над странами и народами, в жизни которых Православная Церковь является неотделимой частью их бытия. Врачуя мир, историческая Церковь лечит также и свои раны, болезни и недуги.

В завершение мне хотелось бы отметить знаменательное единодушие в работе всех участников исторического Архиерейского Собора Русской Православной Церкви. Когда в мире бушуют страсти и разномыслие, все мы, участники Собора, реально ощутили, что Главою Церкви является Христос: именно Он ею управляет и ведёт к спасению наши народы. Это единство в Боге не только утверждает нас на крестном жизненном пути, но остаётся непреходящим условием нашего исторического существования.